Обретая суперсилу. Как я поверил, что всё возможно. Автобиография

Вместо этого он дал ответ, который ему было так же неприятно произносить, как мне слышать. Теперь возникал другой вопрос: что мне со всем этим делать? Если вы проводите все свое детство, избегая контактов с другими людьми, если вы сидите на семейном обеде в молчании и ожидании всплеска неконтролируемого гнева и где ваше мнение никого не интересует, то очень трудно научиться быть интересным собеседником.

Но и это никак не могло оправдать меня, и поэтому я обратился к мимикрии, которой научился еще в детстве:

я начал внимательно следить за манерой разговора Харлана и всех остальных, кто мог поддерживать веселое настроение в группе, и старался запомнить, что именно они говорят, как они говорят и что делают во время беседы. Я составил подробный каталог различных вариантов поведения, который мог использовать в различных случаях точно так же, как и одежду из шкафа. Те, кто знает меня не очень хорошо, воспринимают мое поведение как естественное и приписывают мне остроумие и умение держаться на сцене. Они даже не догадываются, что это всего лишь слабое эхо того, что мне удалось скопировать у людей, которые куда более общительны, и того «меня», которого видят они, на самом деле просто не существует.

ЕСЛИ ВЫ ПРОВОДИТЕ ВСЕ СВОЕ ДЕТСТВО, ИЗБЕГАЯ КОНТАКТОВ С ДРУГИМИ ЛЮДЬМИ, ЕСЛИ ВЫ СИДИТЕ НА СЕМЕЙНОМ ОБЕДЕ В МОЛЧАНИИ И ОЖИДАНИИ ВСПЛЕСКА НЕКОНТРОЛИРУЕМОГО ГНЕВА И ГДЕ ВАШЕ МНЕНИЕ НИКОГО НЕ ИНТЕРЕСУЕТ, ТО ОЧЕНЬ ТРУДНО НАУЧИТЬСЯ БЫТЬ ИНТЕРЕСНЫМ СОБЕСЕДНИКОМ.

Да, но если та версия «тебя», которую они наблюдают, не является реальной, если «ты» – это вовсе и не ты, то тогда кем же ты становишься, когда вокруг тебя никого нет?

Даже спустя все эти годы мой ответ все тот же:

я не знаю. Эта часть моей души находится за семью печатями даже для меня самого, мне до нее не добраться. Я не горюю и не печалюсь по этому поводу, не зацикливаюсь на этом, и за исключением сегодняшнего дня, когда пишу эту книгу, я об этом обычно даже не говорю. Что могу еще сказать? Что есть, то есть. Единственное, что хочу добавить ко всему написанному, – так это то, что одна из частей настоящего меня хранится в шкафу в тот самый момент, когда я пишу эти строки: это сделанные на заказ красно-синий костюм и ботинки, точные копии тех, что носил Джордж Ривз в «Приключениях Супермена». Я никогда не надевал ни костюм, ни ботинки, мне просто нравится знать, что они у меня есть, что они всегда тут, висят себе с краю так, чтобы я их видел.

В конце второго сезона проект покинул наш сценарист-редактор Ларри Дитиллио, и я планировал привлечь сценаристов-фрилансеров к работе над третьим сезоном. Но «Уорнеры» опоздали с предварительным разрешением на съемки, предоставив его гораздо позже, чем требовалось, и в результате мы отставали от графика еще на этапе, когда не было написано и слова.

Чтобы успеть к датам эфиров, нужно было быстро написать сценарии первых эпизодов и тут же приниматься за съемки без всяких редактирований и переделок. Я не мог доверить такую работу сценаристам со стороны и сам написал первые пять серий, чтобы избежать задержек и нагнать график съемок. Но когда съемки начались, оказалось, что у меня не осталось времени для обучения фрилансеров, а в группе не было креативных продюсеров, которым я мог бы доверить эту работу. В результате писать пришлось мне одному.

Я не планировал писать сценарии к каждому эпизоду третьего сезона, но когда наконец оторвал руки от клавиатуры, то понял, что сделал именно это. Мне и в голову не приходило, что до меня ни один американский сценарист или продюсер не писал в одиночку все сценарии ко всем двадцати двум одночасовым эпизодам сезона драматического сериала. Да, кто-то уже делал это, но только в соавторстве с другими. Считалось, что сделать это одному и невозможно, и неправдоподобно. В компании Warner Bros. остались очень довольны моей работой и спросили, смогу ли я сделать так еще раз. Я ответил согласием. Поскольку никто не говорил мне, что это невозможно, я просто начал работать и сделал то, что нужно было сделать.