Обретя крылья. Повесть о Павле Точисском

— Дозволено министром внутренних дел проживать в первопрестольной.

— Отлично! Нашего полку прибыло. С семьей? Жилье нашел?

— И даже на службу в городскую управу определился.

— О-о! — развел руками Аким. — Какое доверие. Подожди меня, я скоро освобожусь, и мы сходим кое к кому.

Поджидая Акима, Павел посидел немного на скамейке в парке. Вид раненых, искалеченных людей вызывал у Точисского безотчетное чувство вины перед ними. Как будто он, Павел Точисский, в ответе за их здоровье и счастье.

— Я познакомлю тебя с товарищем Маратом, — сказал Аким, подойдя к нему.

В глазах Точисского блеснули смешинки:

— А с Робеспьером?

— Марат — партийная кличка нашего председателя Московского комитета большевиков Виргилия Леоновича Шанцера. Партиец и страстный оратор. В работе ты его узнаешь ближе. С его приездом мы приобрели прекрасного руководителя МК.

Они подошли к дому.

Дверь открыла молодая, скромно одетая женщина лет тридцати.

— Здравствуйте, Наталья Федоровна, — Сергеев слегка поклонился. — Познакомьтесь, Точисский Павел Варфоломеевич.

— Забываете вы нас, Аким, — укорила Сергеева Наталья Федоровна.

— Ох, Наталья Федоровна, что ни день, то новая партия раненых во славу его императорского величества. И конца не видать…

— Убежден, ждать осталось недолго, — уверенно произнес вышедший из другой комнаты Шанцер. — Прочитайте статью Ленина «Падение Порт-Артура». Царизм потерпел поражение. Да, не русский солдат, а именно царизм.

Пожал руки Сергееву и Точисскому.

— Итак, Павел Варфоломеевич? — близоруко щурясь, спросил Виргилий.

— К вам в Москву на постоянное жительство с милостивого разрешения департамента полиции и министра внутренних дел.

— Молодец министр внутренних дел. Кстати, очень кстати, работы у нас непочатый край. Так вы, значит, читали ленинскую статью «Падение Порт-Артура». И ваше мнение?

— Полностью разделяю, Виргилий Леонович, ленинскую точку зрения. «Дело русской свободы и борьбы русского (и всемирного)' пролетариата за социализм очень сильно зависит от военных поражений самодержавия». Ленин нанес еще один удар по меньшевистской теории «гражданского мира» с ее требованием прекратить революционную работу во время войны.

— Да что же это мы у порога дискуссию открыли? Пройдемте, друзья.

Усаживая гостей, Шанцер теребил кудрявую бороду.

— Видите, теперь, когда в России сложилась революционная обстановка, Николай и его окружение предпримут все меры, чтобы прекратить войну и бросить армию против революционного народа. — И обратился к жене: — Наташенька, чем ты нас потчевать намерена?

— Я поджарю яичницу. У меня неплохой бекон от Елисеева.

— Отлично, — потер руки Виргилий.

И часа еще нет, как Сергеев познакомил Точисского с Шанцером, а у Павла такое ощущение, будто они знакомы давным-давно. Редкая особенность у Виргилия сближаться с людьми.

Высокий, чуть сутулый, в короткополом пиджаке, из-за чего руки у него казались длинноватыми, Виргилий производил впечатление человека нескладного. Но для тех, кто его знал, Шанцер был стремительным, решительным в действиях.

Ужинали за накрытым льняной скатертью столом. Нарезая бекон тонкими ломтиками, Шанцер заметил:

— Любимая еда моего отца. А знаете, Павел, у нас с вами много общего. Вы из дворянского сословия, а мой отец — капиталист. Хотя и мелкий, однако эксплуататор. — И неожиданно рассмеялся. Наталья Федоровна подняла на него глаза. — Я, Наташенька, тебе рассказывал, а товарищи не знают, как Виргилий Шанцер в молодости организовал на отцовском заводе демонстрацию рабочих за повышение заработной платы. Батюшка мой Леон Максимилианович, ох как гневался на меня… да это. Однако отошел. Сердцем он добрый был.

— И добились? — лукаво спросил Павел.

— Повышения заработной платы? Не совсем. Разорился отец.

В разговор вмешался Сергеев:

— Как считаете, когда получим решения Третьего съезда?

— Этот вопрос всех нас волнует, — сказал Шанцер. — Меньшевики, хоть и получили достойный отпор в книге Владимира Ильича «Шаг вперед, два шага назад» и наше ленинское большинство имеет марксистские организационные принципы построения партии, мы все-таки должны признать, что в РСДРП две фракции и меньшевизм — явление сильное, с ним предстоит долгая борьба.

— Влияние меньшевиков со счетов не сбросишь, — сказал Точисский. — Беда, что и на пролетариат они оказывают влияние.

— Раскольнические действия явны, — кивнул Аким. Виргилий отложил вилку.

— В Москве сложная обстановка. Но теперь недолго ждать съездовских резолюций, а пока все силы на работу с массами, на подготовку пролетариата к действию. Выступления на заводах и фабриках наших пропагандистов имеют одну цель — готовить рабочих к выступлению против самодержавия. — Шанцер взял бороду в кулак. — Вы, Павел, устроились в городскую управу, и на вас возложим работу с техниками Москвы. Они непосредственно связаны с рабочими…

— Я думал об этом, — сказал Точисский. — Нам следует создать профсоюз техников Москвы. И он должен находиться под постоянным руководством РСДРП.

— Вы хотите сказать — большевиков, — вставил Аким.

— Непременно.