Обрученная с врагом (СИ)

Были ролики, в которых опорные отряды нового правителя, состоявшие сплошь из ведьм и ведьмаков уровня Мют и выше, занимали администрации городов королевства, срывали со стен флаги и арестовывали чиновников. Инквизиция, разумеется, оказывала сопротивление, но печати и заклинания отскакивали от этих ведьм, не причиняя им особого вреда. Были ролики, в которых показывали митинги, где ведьмы в едином порыве вскидывали к осеннему небу руки с зелеными печатями.

— Мы носим эти печати не в знак своего позора! — кричал какой-то оратор, судя по смуглой физиономии, из салаимов. — Теперь это почетный символ нашей многовековой борьбы, победы и славы!

Когда Лютер ненадолго покинул дом, Эльза открыла поисковик и набрала в строчке с лупой: Мартин Хольцбрунн, министр по делам ведьм. Страница зависла, несколько долгих минут показывая только белое поле, и Эльза успела приготовиться к самому худшему. Но затем вывалились новости, и она вздохнула с облегчением.

«Мартин Хольцбрунн, бывший министр по делам ведьм, арестован и сейчас находится в государственной тюрьме. За время своей кровавой карьеры он приложил руку к сотням смертей ведьм и ведьмаков. Особую известность Хольцбрунн получил за закон, лишавший граждан королевства всех прав…»

«По сообщению наших инсайдеров Мартин Хольцбрунн будет казнен…»

Эльза вскрикнула и выронила планшет. Нервно оттолкнула его ногой, словно это было омерзительное живое существо. Вошедший в дом Лютер посмотрел на нее и как-то сразу все понял. Подняв планшет, он мельком посмотрел на открытую вкладку и осторожно произнес:

— Послушай, но ты же радоваться должна.

Эльза оторопело посмотрела на Лютера. Да, должна. После вынужденного брака, после нескрываемого презрения, после всей пережитой боли она должна испытывать только счастье. Наконец-то будет свободна. Наверняка, все средства Мартина достанутся ей — живи да радуйся.

Но почему-то Эльза спросила:

— Как можно этому радоваться?

Лютер сел рядом и, помедлив, взял ее за руку.

— Он же пытал тебя, — с искренней горечью промолвил Лютер. — Что ты хорошего-то видела?

Эльза почувствовала, как на глаза наворачиваются слезы. Лютер был прав, она понимала его правоту, но в то же время боль, выраставшая откуда-то из груди, не давала дышать и заставляла сердце биться с перебоями.

— Его казнят? — прошептала Эльза. Лютер кивнул.

— Да. Сперва гражданская казнь, потом… Потом основная.

Эльза подумала, что должна там быть. И почти сразу же поняла, что не сможет себя пересилить.

Спустя два дня Лютер привез ее в квартиру Мартина. Консьерж, как всегда сидевший в стеклянной будочке на первом этаже, протянул Эльзе запасные ключи. В его петлице красовалась белая космея — символ сопротивления. Консьерж не был ведьмаком, возможно, просто не любил инквизицию, старого короля и прежнюю династию. Что ж, у него будет возможность попробовать новую власть.

— Давай встретимся сегодня вечером, — предложил Лютер, когда они вошли в квартиру. — Побудем вместе, сходим куда-нибудь.

Эльза неопределенно пожала плечами. В сером свете осеннего дня квартира казалась необитаемой.

— Я позвоню, — устало сказала она. — Прости, Лютер, мне надо побыть одной.

Лютер понимающе кивнул и откланялся. Закрыв за ним дверь, Эльза привалилась к ней спиной и подумала, что не знает, как жить дальше и что вообще делать со своей жизнью. Постепенно справившись с оцепенением, она прошла в гостиную и включила телевизор. По всем каналам было одно и то же: прямой репортаж с проспекта Покорителей, на котором должна была состояться гражданская казнь глав департаментов инквизиции. Ведущие, те же самые, что несколько дней назад с ужасом говорили о бунте ведьм, теперь носили космеи в петлицах, а в их голосах звучал восторг.

— …возвращаемся в нашу студию, и сейчас на прямой связи с нами госпожа Анна-Мария Зибен, новый директор института мозга.

Эльза встрепенулась, услышав знакомое имя. Анна-Мария Зибен оказалась молодой привлекательной женщиной с пронизывающим темным взглядом. Сейчас она стояла рядом с журналистом на одном из запруженных народом перекрестков. Космея на ее груди успела потерять один из лепестков.

— Сегодняшняя казнь подготовлена сотрудниками нашего института, — голос Анны-Марии был каким-то обволакивающим, похожим на теплый тягучий мед. — Всем известно, что опыты в сфере гормональной терапии ведьм, проводимые под патронажем инквизиции, не имели ничего общего с наукой. Их цель была исключительно карательной. Поэтому его величество Андреас решил, что будет исключительно справедливым подвергнуть такой казни наших бывших карателей.

— Расскажите о препарате, который будет использоваться, — попросил журналист, и Анна-Мария довольно улыбнулась, словно речь шла о чем-то непередаваемо приятном.

— Препарат на основе кефамина, разработан лично мной при участии передовых сотрудников института мозга, — сказала она. — Простите, остальное — уже государственная тайна.