Обрученные с дьяволом

Я приготовился. Усач потянулся к пистолету, торчащему из-за ремня моих брюк, и допустил сразу две ошибки: подошел чересчур близко и наполовину заслонил меня от бойца с автоматом. Появился маленький шанс… Левой рукой я перехватил руку усатого с ножом и резко дернул ее вверх, а правой захватил снизу его левое запястье и завернул за спину поганцу, прячась за ним, как за щитом. Он взвыл от боли и страха, ощутив холод стали на своем горле. Автоматчик растерялся, открыв рот от неожиданности. Дуло "калашникова" беспомощно плясало, не находя цели. Стараясь быть последовательным, я выпустил вывернутую лапу усатого и выхватил пистолет. Слава Богу, что заранее взвел курок и сейчас оставалось лишь сбросить флажок предохранителя…

Выстрелы произвели на всех участников драмы разное впечатление и повлекли за собой различные для них последствия. Растерянный автоматчик так и не пришел в себя, схлопотав первую же пулю из моего "макарова". Усатый, отброшенный мною в сторону за ненадобностью, врезался мордой в землю рядом со своей недавней жертвой, но, в отличие от затихшего Волкова, барахтался, зажав ладонями лицо. Последующий мой разворот в сторону подстраховщика склонил того к мысли, что лучше убраться в кусты, где он ранее сидел в засаде… Никодимыч куда-то пропал, а парочка из БМВ залегла за кочками, не рискуя открывать ответную пальбу из опасения срезать кого-нибудь из своих: вдруг усатый все же надумает встать?.. Только водитель "мерса" проявил похвальную выдержку и выбрал самый разумный из возможных вариантов своих действий: он завел двигатель и… направил автомобиль прямо на меня.

Я прыгнул метра на три в сторону, упал и трижды перекатился, в результате чего оказался под защитой пней и сосновых стволов на опушке леса. Серебристое чудовище с разгневанным ревом попыталось было добраться до меня и здесь, но моя пуля пробила лобовое стекло и поубавила шоферу прыти. Однако занятая мною позиция — в стороне от усатого главаря — вдохновила на подвиги парней из БМВ: они открыли беспорядочную пальбу короткими очередями, осыпая меня кусками сосновой коры и обломками веток. Справа из кустов тоже захлопал пистолет — это расхрабрился недавний "засадник". Я подумал, что коль к ним присоединятся оба водителя, то мне хана: и шефа не спасу, и сам паду смертью героя…

Скачками и бросками я начал уходить в глубь леса, не отвечая на выстрелы позади себя. Душу грело то, что перестрелка произошла близко от шоссе и проезжающие могли ее слышать. Если бандиты устроят погоню, то рискуют задержаться до прибытия милиции — до города ведь всего десять километров…

Минут через пять я уверовал в справедливость своих мыслей: шума преследования и, тем более, звуков стрельбы мои уши не уловили. Я остановился, отдышался, нежно погладил порванную во многих местах куртку и машинально коснулся ноющей щеки. Пальцы окрасились кровью: видно, задело сбитой пулей веткой. В кармане отыскался платок, которым я и зажал рану. Поблуждав еще с четверть часа, я осторожно двинулся обратно к поляне. Последние метры до опушки решил преодолеть по-пластунски…

О недавнем побоище напоминали только следы шин в примятой траве да поблескивающие в лучах солнца автоматные гильзы — в основном в районе того места, где стояла БМВ. Такой вывод я сделал, обойдя опустевшую поляну. Впрочем, кое-какую корректировку в выводах пришлось произвести, когда в глаза бросилось бурое пятно на кочке, где нашел свою смерть наш клиент. Я присел на пенек, с грустью гадая о судьбе драгоценного начальника…

— Вот, зараза! Чуть не заблудился! — раздался где-то сзади до боли знакомый голос.

Меня словно пружина подбросила.

— Жив!!! — заорал я на всю округу, подскакивая к изрядно потрепанному Никодимычу и сгребая его в объятия.

— Пусти, — высвободился шеф. Мой порыв он оценил — в глазах предательски блеснули слезинки. — Уходим!

— Куда? — опешил я.

— Подальше! — Никодимыч резво двинулся в сторону шоссе.

— Надо бы милицию дождаться, — сделал я слабую попытку призвать его к выполнению гражданского долга.

— Надо сначала подумать, что ей, милиции, сказать! — прикрикнул он так, что лишил меня права на любые возражения.

Я нагнал начальника агентства, снедаемый желанием узнать, как тому удалось выбраться. История получилась прозаической… Едва я пальнул первый раз, как парни, шмонавшие шефа, с перепугу попадали на землю, забыв о пленнике. Сам Никодимыч благоразумно укрылся за багажником БМВ. Кстати шофер, в отличие от водителя "мерса", предпочел не вмешиваться и залег на передних сидениях — от греха подальше. Затем, когда я побежал в лес от докучливого мерседеса, стрелки открыли огонь и сгоряча кинулись за мною вдогонку. Никодимыч не стал ждать второго подарка судьбы и нырнул в ближайшие кусты, откуда пробрался в лес и там… "затаился" (как выразился сам шеф). В итоге, привлеченный тишиной и покоем, он также решил вернуться на полянку, тревожась за мою судьбу.

— В город? — спросил я, дослушав нехитрый рассказ начальника.

— В город! — подтвердил он, переходя шоссе и останавливаясь на противоположной обочине.