Обрученные Венецией

– Маттео, тебя ведь могут взять… – произнес негромко Адриано, внутренне признавая наивысшую благородность поступка юноши.

– Не факт, – ответил тот, и в его голосе ощущалась некая насмешка. – Но у них появился шанс попытаться. Еще какое-то время армия будет увлечена подавлением мятежей. Вы должны исчезнуть за горизонтом как можно скорее.

Маттео с горечью наблюдал, как шлюпка отдаляется от него.

– Надеюсь, твое благородство вознаградится Небесами, – произнес на прощание Адриано.

Он уже не видел, как по губам Маттео скользнула хитрая улыбка, но заметил, как тот проворно поднялся до середины утеса и исчез в его тени. Сейчас Адриано отчетливо понимал, насколько молод, но чист душой этот юнец. И самым изумительным в этой истории Адриано находил способность мальчишки к тем истинным чувствам, способным пожертвовать собой ради женщины. Сейчас для сенатора стало очевидным осознание того, что именно во имя ее спасения доблестный Маттео пошел на участие в этом мятеже, учился убивать и готовился сразиться не с одним человеком из имеющих массу преимуществ в боевом мастерстве и доспехах. Несомненно, у этого юнца есть чему поучиться…

Витторио суетился вокруг койки Каролины. Адриано несмело подошел ближе и посмотрел на ее бледное лицо.

На лбу выступили капельки пота, а белые, словно обескровленные уста едва шевелились в бреду. Лекарь посмотрел на вошедшего сенатора и удивленно приподнял брови.

– Беспокоишься? – спросил охрипшим голосом старик, перетирая в руках травы для мази.

Адриано лишь виновато опустил усталые глаза, словно не мог себе простить этого поступка. Армази даже не смотрел в его сторону, а задумчиво потирал в руках сушеную лекарскую траву и молчал. Он знал, насколько сильна ненависть Адриано к генуэзцам, и его сегодняшний поступок изумлял старика до невозможности.

– Она выживет? – спросил сенатор, нисколько не стараясь скрыть своего волнения.

– У нее имеются силы выкарабкаться. Надеюсь, что желание жить одолеет ее сильнее, чем этот осколок от ядра, – произнес монотонно Витторио.

Адриано смотрел, как заботливо Лаура вытирала пот со лба Каролины и беспокойно поглядывала на него.

– И все-таки, друг мой, что заставило тебя спасти эту красавицу и пойти на такой отчаянный риск? – спросил старик, по-прежнему не глядя на Адриано.

Сенатор смотрел на Каролину, в очередной раз чувствуя биение своего ошеломленного сердца.

– А разве ты не видишь над ее прекрасной головкой светящийся нимб? – наигранно удивляясь, спросил он.

Армази посмотрел в иронично светящиеся глаза Адриано и перевел взгляд на Каролину.

– Она и в самом деле обладает божественной красотой, – согласился Витторио. – Но неужели лишь эта красота сумела сломать в тебе ненависть к Генуе?

Адриано покачал головой.

– Нет, Витторио, ничто не способно уничтожить ненависть к врагам в моем сердце. Даже такой прекрасный юный ангел.

Старик недоверчиво нахмурился и подошел к нему поближе, очевидно, чтобы Лаура не слышала их разговор.

– Женщины – это твоя слабость, Адриано, – предупредительно произнес он и сомкнул губы. – Смотри, чтобы твои враги не узнали об этом.

Делая вид, что не придает значения словам Витторио, Адриано продолжал наблюдать за Каролиной.

– Позаботься о ней, – попросил он, с мольбой глядя на лекаря. – Спаси ее жизнь!

– Постараюсь, друг мой. Но что ты будешь делать потом? Поставишь на ноги и вернешь в разбитое и сожженное крестьянами поместье? Где ее отец сейчас?

– Убит, – как-то сдавленно произнес Адриано. – Но не мог же я оставить ее погибать! Это против моих сил, Витторио.

– И против твоей ненависти, – произнес с улыбкой старик. – Ты учишься побеждать самого себя, Адриано, а это великое дело! Куда ты ее отправишь? Если мы посреди белого дня привезем к тебе, можешь мне поверить, Адриано, что к тебе незамедлительно появится много вопросов в городе.

– Их не избежать в любом случае, Витторио. Но было бы лучше для начала отправить ее к тебе, пока она требует присмотра.

– Говорить пока об этом рано, друг мой. Необходимо время, чтобы понаблюдать за ее состоянием, которое сейчас желает лучшего, – с грустью произнес старик. – За две недели пути что-то да прояснится.

Глава III. Венецианская гостья

“Это Венеция, синьорина”

Как и намеревался, на обратном пути Адриано вернулся в порт Ливорно. Там, следуя списку Витторио Армази, он закупил лекарства, среди которых лекарь указал и те, что были надобны его новой гостье.

О том, что на борту корабля находится посторонняя женщина, сведущ был лишь капитан судна, получивший щедрое вознаграждение от сенатора за свое молчание.

Адриано не желал раздумывать сейчас о своих дальнейших действиях. Ожидание в Венеции неизбежных расспросов о новой гостье, необходимость уведомления родных синьорины о пребывании под его попечительством и испытываемое им чувство ответственности за нее меркли в сравнении с куда более занимающим его вопросом – вопросом жизни, оказавшейся сейчас на волоске.