Обрученные Венецией

Услышав эту фразу, Армази догадливо улыбнулся, но Каролина этого не заметила, поскольку отвлеклась своим рассказом.

– Там мне встретился один кавалер…

Он ясно услышал беспокойное дыхание синьорины, ее щечки покрыл свеженький румянец, а глаза засверкали каким-то необъяснимым вожделением, которое может быть знакомо лишь влюбленному человеку. Витторио слушал и о том, как они танцевали, и о том, что происходило с ней в тот момент, и прекрасно понимал, что он уже слышал эту историю от своего друга. И Армази однозначно понимал сейчас, что сердце его ликовало – чувства этих двоих чудаков взаимны.

Когда она закончила свой рассказ о встрече с незнакомцем на словах «и тут в моей жизни появился Адриано…», Витторио понял, что юная дама сходит с ума от чувств, которые разрывают ее сердце.

– Прошу прощения, Каролина, вы желаете мне сказать, что не можете разобраться с чувствами к каждому из этих мужчин? – спросил Витторио.

И его целью не была насмешка над ее растерянностью. Ему хотелось понять, как она разделяет чувства пополам к одному и тому же мужчине? Как она характеризует их?

– О, нет, Витторио, я не думаю, что это любовь… Хотя прежде мне были неведомы ее признаки. Меня смущают два чувства. Первое – такое порхающее, всеобъемлющее, всепоглощающее… Его невозможно описать либо перепутать с чем-то другим. Я понимала тогда, что если это и не любовь, то, вероятнее всего, ее исток. И мне твердо верилось, что больше я не повстречаю кого-либо, кто сможет меня насладить чем-то подобным… Поэтому я свято верила в то, что с этим мужчиной нас наверняка свяжет жизнь… Я даже молилась от души, чего не желала делать прежде. Второе же чувство внес в мою жизнь Адриано…

Неожиданно она отвлеклась от погружения в свою внутреннюю суть.

– Богом молю, Витторио, не говорите ему о моих наивных словах, – умоляюще произнесла она.

Он только кивнул и не сказал более и слова.

– Адриано… – на этом моменте Витторио заметил, что ее дыхание участилось, – он появился… И все, что во мне возбудил тот незнакомец, вдруг обернулось в иллюзию… в сказку, которая тут же в моем сознании лишилась признаков реальности. Я смотрю на него и понимаю, что восхищаюсь каждым его жестом, каждым движением, каждой эмоцией, отраженной в его мужественных чертах.

«Бог мой, да она его буквально превозносит над всеми прочими мужами», – Витторио мысленно изумился, что в современности все еще существуют женщины, которые могут так искренне восхищаться мужчиной.

– На какой-то момент я даже напрочь забыла о том, что нахожусь в чужой стране, в чужом доме – так меня увлекли чувства к Адриано. Но что это, любовь?Тогда отчего же она так запутала меня в своих догадках? Зачем нужна была та иллюзия с мужчиной, который исчез из моей жизни, словно призрачное, но такое манящее видение? – Каролина пытливо посмотрела на Витторио, и ему почудилось, что из ее небесно-голубых глаз посыпятся искры отчаяния.

На какой-то момент он задумался, прекрасно понимая, что синьорине необходимо дать ответ, который будет являться правдой, не способной сделать из него предателя своего друга.

Оставить ее без ответа нельзя – она изведётся. Говорить прямолинейно – значило для Витторио уничтожить Адриано. Поэтому он решил действовать по-иному.

– Позвольте, Каролина, я вам расскажу одну историю, – произнес задумчиво Витторио.

Какая история? Она тут с ума сходит, а старичок развлекается ерундой! Каролина вдохнула воздух и набралась терпения.

– Я вижу в ваших глазах огорчение: не это вы ожидали от меня услышать, – усмехнулся Армази. – Поясню: история эта поможет вам кое-что вразумить, если вы, разумеется, пожелаете. В любом случае ее разгадка к вам придет в самый подходящий момент, и тогда все образуется.

Витторио сел поудобней, его морщинистое лицо расплылось в улыбке воспоминаний.

– Это было во времена войны, сорок лет назад, когда я пошел солдатом в Венецианскую армию. Мы тогда с отцом Адриано воевали. Но армеец из меня вышел никудышный, и в первом же бою под маленькой деревушкой близ Тревизо меня ранили. Ранение было тяжким, я потерял сознание, а Самуэль Фоскарини спас мне жизнь, доставив меня к местной в тех краях знахарке. Всего этого я не помню, ибо истекал кровью и бредил.

Каролина не понимала, каким образом этот рассказ вписывался в ее проблемы. Но она слушала, что говорил старик, так как знала, что он не относится к пустословам.