Обрученные затмением

– И тебе, Рон, доброго дня! – роль переговорщика взял на себя служитель. – Мы по важному делу. Я хотел созвать манаро на совет, как того требует свод правил, а потом решил, что для разрешения спорного момента будет достаточно нескольких свидетелей.

– О чем ты, Трэвис? – папа настороженно поглядывал на собравшихся.

– У меня закрались подозрения, Рон, что твоя младшая дочь нарушила законы клана.

– Каким образом?

– Появилась в пещере в день почитания Маико. Тебе известно, что обычным людям запрещено посещать святые места, – служитель сохранял невозмутимое спокойствие, чего нельзя было сказать о моем отце.

Обстановка накалялась. И без того неспокойно начавшийся разговор грозил обернуться ссорой или, того хуже, потасовкой.

– Трэвис, тебе точно пора на покой, – за ехидством папа пытался скрыть охватившее его волнение. – Что ни день, то у тебя новые причуды. На празднике вы накинулись на Лию, теперь на Мию. С чего ты взял, что она обычный человек? Делать нечего?! Решил развлечься?

– На нее указала Маико. Как служитель, я не имею права игнорировать знак. Если твоя дочь на самом деле обрела волчицу, я принесу извинения и мы покинем дом. Нет – ей придется ответить. Чего ты боишься, Рон? Что мои догадки окажутся верны? – Трэвис провоцировал отца, и ему это удалось.

– Позови сестру, – раздраженно бросил мне глава манаро.

Я поднялась на второй этаж, постучала в дверь своей бывшей комнаты и, не дожидаясь позволения войти, нажала на ручку. Стоило переступить порог, замерла статуей.

– Что ты с ней сделала? – потрясенно прошептала, оглядываясь по сторонам.

Некогда светлое и просторное помещение превратилось в подземелье. Черные обои на стенах, того же цвета шторы на окнах. Даже ковер в комнате был такой темный, что напоминал чернозем под ногами. Бра на стенах в виде факелов, от которых исходил тусклый свет, и ритуальные свечи, опять-таки черные, наводили ужас.

Я закончила с осмотром комнаты и взглянула на Мию. На левой щеке алел след от чьей-то ладони. На шее – длинная царапина. Глаза были мокрыми от слез, а взгляд казался потухшим, почти пустым. На миг мне стало жаль сестру. Было очевидно, что она запуталась в собственных желаниях и чувствах, в поисках любви и тепла попала под чужое влияние, а Саманта – назвать ее тетей не поворачивался язык – бесстыдно манипулировала бедняжкой в своих целях. В итоге Мия осталась у разбитого корыта и не представляла, как быть дальше. Совета спросить теперь было не у кого. Судя по следу от пощечины, она попала в немилость к покровительнице, поэтому не видела больше выхода, впрочем, как и проблесков света в конце тоннеля. Вокруг сестры царила сплошная тьма, которая, пользуясь моментом, проникла ей в сердце, вытеснив оттуда все хорошее.

– Тебя зовет отец, – произнесла я безжизненным голосом и вышла.

Мне следовало злиться на сестру, кричать, требовать объяснений, но я испытала неописуемый ужас, пропустив через себя ее эмоции. Близняшка походила на загнанного в угол зверя, над которым охотник занес нож, и отсчитывала последние минуты жизни.

Я думала, что сестра ослушается наказа отца и не сдвинется с места, но спустя две-три минуты все же предстала перед манаро.

– Мия, – обратился к ней отец с присущей ему строгостью, – служитель утверждает, что ты нарушила законы клана своим появлением в пещере, поскольку являешься обычным человеком. Тебе необходимо развеять сомнения наших… незваных гостей, чтобы они никогда здесь больше не появлялись.

Сестра кивнула, закрыла глаза и… продемонстрировала всем острые когти. На ее лбу проступили капельки пота. Видимо, даже такая мелочь стоила ей немалых усилий.

– Довольны? Теперь прочь отсюда, – папа хотел поскорее выпроводить Трэвиса и других мужчин, выбранных служителем в качестве свидетелей.

– Нет, Рон, этого недостаточно, – возразил старец. – Она должна полностью обернуться.

В установившейся тишине все отчетливо расслышали, как сглотнула Мия. Гулко и судорожно. Она понимала, что это конец, но деваться было некуда. Мои ладони вмиг вспотели, сердце застучало в ушах, грозясь взорвать барабанные перепонки.

Сестра пугливо глянула на отца, виновато посмотрела мне в глаза и вновь смежила веки. Все замерли в ожидании.

Прошла минута, вторая… Я уже решила, что Мии не хватит сил на оборот, как раздался душераздирающий вопль, треск одежды, и посреди холла появился огромный черный волк. Тот самый, что напал на меня сегодня, и очень похожий на того, что напал на нас с мамой шесть лет назад. Но я знала, что это не так. Мия не имела к прошлому никакого отношения, хотя кое-кому очень хотелось, чтобы мы с отцом подумали именно так. Но я вспомнила! Благодаря схватке с черным волком и теперешнему обороту сестры все вспомнила…

Отец стал белее бумаги и не сводил взгляда со зверя. Я боялась, что его хватит удар.