Общественное животное. Тайные источники любви, характера и успеха

Но странник помнит о своих слабостях и держится настороже. Он сосредоточился на ощущениях, поднимающихся из глубин подсознания. На основании этих ощущений он делает предварительные обобщения, а потом, снова прислушавшись к подсознанию, уточняет их. Он продолжает путь, поглощая и усваивая новые впечатления, стараясь глубоко прочувствовать воспринятую всеми органами чувств информацию. Он играет впечатлениями, то и дело подбирая их то здесь, то там. Он видит перед собой лишь часть местности, но медленно начинает понимать, как пройти ее всю из конца в конец, неторопливо впитывая новые ощущения. В новой обстановке он встречается и знакомится с новыми людьми, начинает мысленно примерять к себе и воспроизводить их поведение и мышление. Он начинает ходить, как они, смеяться, как они. Он видит узор их повседневной жизни, ее образ, который местные жители неосознанно воспринимают как данность. Разумом путник пытается связать внешнюю ткань жизни местных жителей с их надеждами и целями.

Между тем первый уровень сознания работает с полной нагрузкой, комбинируя многочисленные данные, непрерывно сопоставляя новые впечатления со знакомыми явлениями и ритмами. Подсознание вырабатывает чувственное отношение к новому ландшафту. Как высоко здесь поднимается солнце? Как приветствуют друг друга люди? Каков здесь ритм жизни? Подсознание стремится понять не только отдельных людей, но и оценить отношения между ними. Насколько тесно эти люди сотрудничают друг с другом? Каковы негласные правила, определяющие отношение индивида к власти? Надо ведь описать не только рыбу, но и реку, в которой рыба плавает.

В какой-то момент наступает отстраненное спокойствие и все разрозненные наблюдения и впечатления объединяются в единую, целостную картину. Странник начинает предвидеть, как местный житель закончит начатое предложение. Теперь в мозгу пришельца сложилась путеводная карта. Контуры ментального пейзажа приходят в гармонию с контурами реальности нового окружения. Иногда такая синхронность достигается постепенно, а иногда становится результатом мгновенного озарения, когда такая карта складывается в мозгу моментально. После этого разум начинает совершенно иначе толковать все хранящиеся в нем старые впечатления. То, что раньше казалось неимоверно сложным и непонятным, представляется теперь простым и красивым.

В конце концов – не быстро, но по прошествии многих месяцев, а то и лет, после иссушающих разочарований и череды тоскливых дней и ночей, пришелец наконец постигает то, что древние греки называли мéтис[112]. Это мудрость, которая достигается в гармонии эмпирического и рационального уровней познания.

Нелегко перечислить признаки мéтис. Достигший мудрости человек обладает точной ментальной картой окружающего его реального мира. В распоряжении такого человека есть набор метафор, которые организуют действия и восприятие тех или иных ситуаций. Он приобретает также ряд практических навыков, позволяющих предугадывать изменения ситуации.

Такой человек видит не только общую картину, но и ее частности и детали. Автомеханик представляет себе то общее, что есть в устройстве всех автомобилей, но хорошо чувствует и особенности каждой отдельной машины. Достигший мудрости человек хорошо владеет стандартными приемами своей работы, но в то же время знает, где и когда можно и нужно нарушить установленные правила. Хирург, обладающий мéтис, мастерски владеет определенными манипуляциями и приемами, но в то же время чувствует, когда и на каком этапе операции ситуация может выйти из-под контроля. В азиатской кухне есть рецепты, предписывающие повару добавить тот или иной ингредиент непосредственно перед тем, как закипит масло. Повар, обладающий мудростью, подсознательно чувствует, как выглядит масло, которое должно вот-вот закипеть.

Обсуждая взгляды Льва Толстого в своем знаменитом эссе «Еж и лисица», философ Исáйя Бéрлин[113] вплотную подходит к описанию концепции мéтис. Мудрость, пишет он, достигается