Общественное животное. Тайные источники любви, характера и успеха

Таким образом, мисс Тейлор навсегда осталась в лагере художественной чувствительности, находящемся в оппозиции к лагерю спортивной напористости. Она была в лагере отстраненных созерцателей, противостоящем лагерю не склонных к лишним рассуждениям людей действия, в лагере тех, кто состязался в эмоциональности, а не в популярности. Это означало, что она строила свою жизнь, полагаясь на свои утонченные и возвышенные чувства, и в то же время это, к несчастью, означало, что если в какой-то день у нее вдруг не случалось бурной эмоциональной драмы, то она принималась изо всех сил ее создавать.

Взрослея, мисс Тейлор прошла фазы увлечения Аланис Мориссетт, Джуэл и Сарой Маклахлан[37]. Она участвовала в маршах протеста и бойкотах, участвовала в пропаганде утилизации отходов. Она вечно бывала в дурном настроении во время таких важных событий, как выпускной бал, чья-нибудь свадьба или вечеринка выпускников на пляже, и это всегда выделяло ее в любой толпе развлекающихся молокососов. Она оставляла удивительно сентиментальные записи в классных альбомах, на нее произвели глубокое впечатление Герман Гессе и Карлос Кастанеда, о которых большинство ее сверстников слыхом не слыхивали. Она была просто вундеркиндом, когда дело шло о чем-то волнительном.

Но постепенно она выросла из этого тесного платья. В колледже она начала курить. Сигарета придавала ей бесстрастный и циничный вид. Несколько лет она отдала кампании «Учи Для Америки»[38]. Именно в этот период она узнала, как выглядит настоящая беда, и стала обращать меньше внимания на собственные неприятности.

Когда Гарольд познакомился с мисс Тейлор, ей было около тридцати и она преподавала английский язык и литературу. В это время она слушала Файст, Яэль Наим и Arcade Fire[39], я читала Дэйва Эггерса и Джонатана Франзена[40]. Она регулярно протирала руки дезинфицирующим лосьоном и пила диетическую кока-колу. Мисс Тейлор носила длинные волосы и никогда не красила, чтобы продемонстрировать, что она пришла не на собеседование и работает не в адвокатской конторе. Она любила шарфики и не использовала сокращения в письмах. Дома она украшала стены поучительными изречениями в рамках, и большинство из них были выдержаны в духе Ричарда Ливингстона[41]: «Многие думают, что нравственное падение происходит от слабости характера; на самом деле был просто выбран неподходящий идеал».

Мисс Тейлор могла бы стать абсолютно обычным человеком, если бы не выбрала стезю преподавателя английского языка и литературы. Но одно дело – однажды прочитать «Над пропастью во ржи», «О мышах и людях» и «Убить пересмешника», и совсем другое – «преподавать» эти книги из урока в урок, изо дня в день, из года в год. Пережить это без повреждений просто невозможно.

Эти книги навсегда пленили мисс Тейлор, проникли в ее душу, и вскоре мисс Тейлор превратилась в своего рода литературную сваху. Она решила, что ее предназначение – читать в душах учеников, угадывать их сокровенные стремления, а потом предложить им какую-нибудь не слишком сложную книгу, которая навсегда изменит их жизнь. Время от времени она ловила кого-нибудь из учеников на перемене, втискивала ему в руку книжку и говорила дрожащим от волнения голосом: «Ты не одинок!»

Большинству из этих ребят никогда и в голову не приходило, что они могут быть одиноки. Но мисс Тейлор – возможно, слишком обобщая уроки собственной жизни, – считала, что под маской любого оптимиста, успешного музыканта или ученого всегда прячется одинокая и отчаявшаяся душа.

Она предлагала книги как спасение. Она считала, что чтение – самый надежный способ избавиться от одиночества и ощутить общность с Теми, Кто Умеет Чувствовать. Вручая после урока книгу очередному ученику, она заговорщически шептала одни и те же слова: «Эта книга спасла мне жизнь». Мисс Тейлор обращала их в церковь Спасенных От Списков Для Внеклассного Чтения. Она напоминала им, что когда жизнь становится слишком тяжелой, а страдания кажутся невыносимыми, всегда можно опереться на плечо Холдена Колфилда.

Совершив это, она торжествовала. Глаза ее начинали блестеть. Сердце ее таяло от счастья. Мисс Тейлор пребывала в таком сладостном состоянии, что одного взгляда на нее было бы, наверное, достаточно, чтобы заболеть сахарным диабетом. Но у мисс Тейлор было одно неоспоримое достоинство. Она была великим учителем. Ее эмоциональная горячность – вся, без остатка – была направлена на то, чтобы достучаться до подростков, и в этом не было ни тени лжи или умолчаний. Та самая сентиментальность, которая делала ее с трудом выносимой во взрослой компании, превратила ее в суперзвезду школы.

Ее метод

Мисс Тейлор была одним из тех немногих учителей, которые понимают, что современная школа построена на ложном взгляде на природу человека. Школа исходит из того, что душа ученика – это пустой сосуд, который предстоит заполнить информацией.