Общественные блага, перераспределение и поиск ренты

Другим случаем, когда сама Конституция США не ограничивается требованием простого большинства для принятия закона, является президентское право вето. В сущности, Конституция предполагает, что орган законодательной власти состоит из трех палат, где третья палата – это президент. Если он отклоняет законопроект, то нужно собрать две трети голосов в обеих палатах, чтобы преодолеть его вето. Кто бы что ни говорил об этом положении, я выступаю за него, и оно, конечно, не считается мажоритарным.

Но и сам Сенат, вероятно, наименее мажоритарный институт. Конгрессмены в палате представителей избираются в округах примерно одного размера и, следовательно, представляют или по крайней мере избираются большинством своих избирателей. И поэтому, не совершая серьезной ошибки, можно утверждать, что большинство в палате представителей представляет большинство избирателей. Это никоим образом не относится к Сенату.

Решение иметь по два сенатора от каждого штата, независимо от численности населения, было принято на конституционном конвенте, чтобы сделать более вероятной ратификацию Конституции. Это было компромиссным решением, когда большие штаты преобладали в одной палате, а небольшие – в другой. Оглядываясь в прошлое, не вижу никаких причин, почему мы должны критиковать это решение. Однако это действительно означает, что большинство в Сенате не обязательно представляет большинство избирателей.

Избиратель с Аляски обладает в федеральном правительстве властью, которая в тридцать раз превосходит власть избирателя из Калифорнии. Сомневаюсь, что сенаторы от больших штатов объединяются, чтобы противостоять сенаторам от малых. Таким образом, маловероятно, что большинство в Сенате постоянно или даже часто не представляет большинства граждан. Но такое случается. Насколько я знаю, еще никто не собирал данных по этому вопросу, но сторонники мажоритарной системы будут обескуражены действительным раскладом сил. Я не сторонник принципа большинства, поэтому и не возражаю, но я действительно считаю, что распределение политической власти в Сенате США нежелательно.

Теперь давайте перейдем к идее, изложенной в главе 16 «Расчета согласия»^[33]. Там я отмечаю, что различия в способах избрания представителей двух палат могут потребовать большей поддержки избирателей, даже хотя они равномерно представлены в каждой из палат. Приведем пример, который я придумал для той главы: в нем одна из этих двух палат представляет все население, причем каждый сенатор представляет одинаковое число избирателей, но сами избиратели выстроены в алфавитном порядке. Когда население выстроено в алфавитном порядке, один сенатор будет избираться первым 1 % из этого списка. Следовательно, каждая палата при наличии в ней большинства действительно представляла бы большинство населения. Хотя это и так, для получения большинства в обеих палатах, нам бы потребовалось уже не простое большинство населения. И это было бы неверно только в случае какого-то дичайшего совпадения географических и алфавитных округов.

Во многих штатах существуют двухпалатные законодательные собрания с различными методами распределения членов законодательного собрания по двум различным палатам. Некоторое время назад Верховный суд постановил, что в случае со штатами было бы неконституционным, если бы одна из палат использовала крайне неравное распределение населения в избирательных округах для распределения мест в палате. Как отмечалось в судебном решении, у избирателя малолюдного избирательного округа было больше власти, чем у избирателя более многолюдного округа. Взять хотя бы столь часто цитируемое заявление: «Деревья не голосуют». Конечно, можно заметить, что, по федеральной Конституции, деревья действительно голосуют на Аляске. Так как неконституционность неравного представительства проистекала из федеральной Конституции, но применялась к штатам, это постановление суда было довольно странным.

Но тогда и многие решения Верховного суда являются странными. Более того, когда мы говорим о принятии решений большинством голосов, а Верховный суд действительно принимает решения большинством голосов судей, никто не станет утверждать, что они представляют собой большинство населения. Но тем не менее они отменяют вещи, принятые более или менее мажоритарными институтами правительства. И снова здесь мы имеем дело с областью, где принципу большинства не придается значения.

Думаю, никто не станет спорить, что существующий метод выборов в Сенат означает, что разные избиратели обладают разной политической силой в зависимости от штата, где они живут. Большинство исследователей знают об этом, но этому редко придается большое значение при обсуждении реформ. Сейчас интерес к более равномерному распределению власти избирателя путем перераспределения избирательных округов начал постепенно расти. И похоже, что этот вопрос больше интересует левых, а не правых, хотя в любом случае он слишком слаб и совершенно неясно, кто выиграет от такого перераспределения – правые или левые.