Общество мертвых и исключительных

В следующем письме он говорил, что раз она не смогла прийти на рождественский ужин, то он приглашает ее на день рождения дочери, которой исполнялось два года. И опять предлагал помощь. Просил позвонить или написать в ответ. Он переживал за Дебору и желал ей всего наилучшего.

Эбель порылась в папке и достала маленький полароидный снимок, на котором папа стоял рядом с молодой мисс Вуд. Она держала на руках двухлетнюю Эбель. Все-таки приехала на праздник. Нашла в себе силы продолжить эту жизнь.

— Почему мисс Вуд не сказала мне, что мы виделись раньше? — задумалась Эбель.

Отложив снимок, Эбель взяла в руки две первые газеты. В одной она нашла статью о муже мисс Вуд, который пел в воскресном хоре. А в другой — о ее старшем сыне, который входил в детскую сборную по бейсболу. На фото она стояла вместе с ним, и, хоть в толпе все лица сливались, ее светилось улыбкой ярче других.

Сын держал кубок в руках. И кажется, оба они не могли нарадоваться этому моменту.

Последнее, что лежало в конверте, была карта Санди. Эбель достала сложенную брошюру, потрепанную, будто ее открывали сотни раз, причем и в ливень, и в знойный день. На нее проливали кофе, на нее вытекали чернила из ручки. Края были порваны, а скобки, скрепляющие листы, держались на добром слове и клее, которым их пытались заменить.

Карта была небольшой. Как и сам город, в котором была всего лишь парочка достопримечательностей. Ледник Сэнди[25], большое озеро рядом с ним, смотровая площадка, парк у леса, Исторический музей и новый кемпинг «Логово медведя». Все они были отмечены на карте значком туриста, как магазины и аптеки. Но еще красным фломастером там были нарисованы странные круги. Хаотично разбросанные. То в городе, то в лесу, то в пригороде Санди.

«Скура-поджигатель была замечена здесь» — было выведено почерком отца внизу страницы.

И правда. Эбель нашла сгоревший театр и заправку, о которой раньше часто писали в газетах. И обычный дом на окраине города, и лодочную станцию рядом с рекой. Все это сожгла скура, плюющаяся огнем. Отец искал закономерность между местами — и нашел.

Преступница была крайне глупа и, похоже, пересмотрев фильмы ужасов, оставила после себя след в виде пятиконечной звезды. Видимо, хотела кого-то призвать или же просто произвести впечатление, кто ее знает. Но отец ее нашел. Он высчитал координаты последнего места: это был дом лесника у заповедника с медведями. Там преступницу и поймали.

Эбель долго смотрела на карту, искала на ней свой дом, школу, в которую ходила, парикмахерскую, где работала мама, офис газеты отца. И внутри все теплело от воспоминаний. Они успокаивали. Как и улыбка папы, чей образ отчетливо засел в голове Эбель.

— Ты был таким крутым, — положив подбородок на стол, сказала она. — Я горжусь тобой, пап.

Эбель рассматривала его почерк, линии, проведенные фломастером, неровные круги, восклицательные знаки на полях и цифры, написанные рядом с местами пожаров. Цифры… Везде были одинаковые цифры.

— Сорок пять, сто двадцать два, — повторила Эбель. — Сорок пять, сто двадцать два, сорок пять… — она бегала глазами от одного круга к другому, — сто двадцать два.

Наконец все беспорядочные мысли в голове улеглись на полки. И, вздернув рукав, Эбель посмотрела на записанный на коже шифр.

— Сорок пять и сто двадцать один, — прочитала она. — Да это же координаты!

Она тихо затопала от радости и быстро закрыла рот рукой, чтобы из него не вылетел восторженный крик.

— Все-таки, Р. Е. Девис, ты мне поможешь, — улыбнулась Эбель и притянула к себе книгу, которую до этого со скучающим видом отложила.

Быстро листая страницы, она открыла главу про определение широты и долготы и, сверившись с картой, нашла нужные значения. Ручкой, которую так и не отдала Джосайе, она нарисовала на руке новые знаки:

— Боже, боже, боже. — Эбель не терпелось найти место, спрятанное за этими координатами. — Первое — это северная широта, а второе — западная долгота. Три цифры после — это более точное значение, указывающее на определенную точку на карте.

Сверившись еще несколько раз с учебником по геодезии, Эбель напрягла все свои почти уснувшие извилины, чтобы точно найти то, что приведет их к новой разгадке. И она нашла.

Эбель недоумевающе посмотрела на карту. Ткнулась в нее почти носом, а потом отодвинула ее так далеко, что с плохим зрением уже было сложно читать мелкий шрифт.

— Что? — спросила она у самой себя. — За координатами скрывается наш собор?..

Теперь на карте красовался новый круг, где-то далеко от города Санди, глубоко-глубоко в лесу рядом с маленьким озером. И место это называлось Академия Скура.

За окном, как обычно, каркали вороны, а крупные капли дождя били по подоконнику, когда Эбель открыла глаза. Она проснулась от очередного кошмара, в котором ее отец раз за разом умирал на ее глазах, бросаясь в полыхающий театр, дом лесника и другие места, обведенные красными кругами на карте.

Сердце бешено колотилось, а в ушах звенело. Руки онемели из-за неудобной позы, спина затекла. Оно и понятно. Спать сидя за столом — такое себе удовольствие.