Общество усталости. Негативный опыт в эпоху чрезмерного позитива

Поэтому Роберто Эспозито кладет в основу своей теории immunitas ложную посылку, когда он утверждает: «В любой из дней прошлого года могло случиться так, что в газетах, может быть даже на одной и той же странице, сообщалось о различных на вид событиях. Что имеют между собой общего такие явления, как битва против вспышки новой эпидемии, сопротивление запросу об экстрадиции главы иностранного государства, которого обвиняют в нарушении прав человека, укрепление ограждений против нелегальной иммиграции и стратегии, направленные на нейтрализацию новейшего компьютерного вируса? Ничего, если прочитывать их в рамках соответствующих, отделенных друг от друга областей медицины, права, социальной политики и компьютерных технологий. Разумеется, все становится иначе, если отнести их к интерпретационной категории, исконная особенность которой как раз и состоит в способности трансверсально пересекать эти отдельные языки и относить их к одному и тому же смысловому горизонту. Как ясно из заглавия этого тома, в качестве такой категории я полагаю “иммунизацию”. <…> Все вышеприведенные события, несмотря на их лексическую негомогенность, можно объяснить защитной реакцией на опасность»³. Ни одно из событий, упомянутых Эспозито, не указывает на то, что мы находимся в иммунологической эпохе. Так называемый «иммигрант» также не является сегодня иммунологическим Другим, Чужим в особом смысле, от которого исходила бы опасность или которого боялись бы. Иммигрантов или беженцев воспринимают скорее как бремя, чем как угрозу. Да и проблеме компьютерного вируса больше не соответствует столь большая общественная вирулентность. Поэтому неслучайно, что Эспозито в своем иммунологическом анализе обращается не к проблемам настоящего, но без исключения к темам из прошлого.

Иммунологическая парадигма несовместима с процессом глобализации. Инаковость, вызывающая иммунную реакцию, противилась бы процессу стирания границ. Иммунологически организованный мир имеет особую топологию. Его пронизывают границы, переходы и пороги, ограды, рвы и стены. Они затрудняют универсальный процесс обмена и взаимодействия. Всеобщий промискуитет, охватывающий в наши дни все области жизни, и отсутствие иммунологически действенной инаковости обусловливают друг друга. Гибридизация, которая господствует не только в актуальном культурно-теоретическом дискурсе, но и вообще в сегодняшнем образе жизни, также прямо и диаметрально противоположна иммунизации. Иммунологическая гиперэстезия[8] не допустила бы никакой гибридизации.

Диалектика негативности – это основная черта иммунитета. Иммунологическое Другое – это негативное, которое вторгается в Собственное (das Eigene) и пытается его отрицать. Собственное будет уничтожено этой негативностью Другого, если оно со своей стороны не сможет отринуть ее. Таким образом, иммунологическое самоутверждение Собственного осуществляется как отрицание отрицания. Собственное утверждает себя в Другом, отрицая его негативность. Иммунологическая профилактика, то есть прививка, также следует диалектике негативности. В ее случае в Собственное вводятся только фрагменты Другого, чтобы вызвать иммунную реакцию. Отрицание отрицания в таком случае происходит без угрозы смерти, потому что иммунная защита сталкивается не с Другим как таковым. К себе добровольно применяют небольшое насилие, чтобы защититься от гораздо большего насилия, которое было бы смертельным. Исчезновение инаковости означает, что мы живем во время нехватки негативности. Хотя нейрональные заболевания XXI века, в свою очередь, и следуют определенной диалектике, это не диалектика негативности, а диалектика позитивности. Они являются патологическими состояниями, которые объясняются переизбытком позитивности.