Обвиняется... сенсация

С этими словами Аксель пожал протянутую ему руку старшего Циммера. Здороваясь, Дорфи обычно смотрел прямо в глаза собеседнику. Он знал, что такая манера производит впечатление открытого, честного, всегда готового прийти на помощь в трудную минуту парня. Вот и сейчас, ответив рукопожатием на рукопожатие, он взглянул прямо перед собой и внимательно рассмотрел отца Макса — невысокого, уже пожилого человека с высоким лбом, явно выраженными глубокими залысинами и венчиком седых волос вокруг темени. «Можно подумать, что он выбривает себе тонзуру!», — улыбнувшись собственным мыслям, подумал Дорфмайстер.

От Макса Дорфмайстер уже знал, что его отец — почетный председатель правления гигантского оружейного концерна, выпускающего, наверное, все виды вооружения.. «Начиная от бумерангов австралийских бушменов до крылатых ракет» — так шутил Макс. В последнее время название этого концерна стало часто мелькать на страницах журналов и газет в связи с поставкой в ЮАР, в обход правительственного эмбарго, чертежей и узлов подводных лодок. Но дальше слухов дело не пошло — у концерна оказался могущественный покровитель. В этой связи называли имена известнейших политических лидеров страны. Поговаривали и о том, что без этого концерна не обошлось и при поставках американского оружия Ирану, что представители немецких компаний организовывали транспортировку оружия через европейские страны. Но старого Циммера это никак не могло касаться. Вот уже лет десять, как он отошел от дел.

Жена Циммера показалась Акселю лет на пятнадцать моложе мужа. Она никак не могла быть матерью Макса. Но Лотта скорее всего ее дочь. Уж очень брат не похож на сестру.

За обедом Дорфи посадили рядом с именинницей. Лотта понравилась ему еще тогда, в аэропорту. Сегодня же, заинтригованная рассказами брата о его необычном новом друге и, возможно, вспомнившая, как, прощаясь, Дорфи «по-дружески» поцеловал ее, она не сводила глаз со своего соседа, элегантно и ненавязчиво ухаживавшего за ней. Старшие Циммеры переглядывались между собой и время от времени понимающе улыбались. По-видимому, не только Макс настаивал на том, чтобы пригласить своего друга в их дом. «Они явно имеют на меня свои виды, — сообразил Дорфи. — Хотя в конце концов почему бы и нет?…»

— Неужели вы с Максом так легко откажетесь от столь занимательной и перспективной темы? — стараясь вовлечь Акселя в общий разговор, поинтересовался старший Циммер. — Ведь убийство, подобное этому, не часто случается. На моей памяти его можно сравнить разве что с убийством братьев Кеннеди.

— К сожалению, должен вас расстроить, — лишь слегка прикоснувшись губами к салфетке и аккуратно положив ее на стол, отозвался Аксель. — Дело оказалось дутым. Честно говоря, я это подозревал с того момента, как мы переступили порог гостиничного номера. Открою вам редакционную тайну: мы с Максом написали об этом больше для того, чтобы покрыть затраты на командировку, — со смехом добавил он.

— Неужели самоубийство?

— Да, но замаскированное под убийство. Все, что нам еще удастся выжать из этого дела, — всего лишь разоблачить саму аферу Кроммера — Шпукера. По моему мнению, Шпукер сильно извратил и приукрасил факты. Но то, что и Кроммер замешан во всей этой грязи, несомненно…

На следующий день, когда они с Максом готовили в очередной номер новый материал об ««уотергейте» по-западногермански», Дорфи улучил минуту и позвонил Лотте. Свой личный номер она дала ему вчера вечером, как только он попросил. Обрадовавшись звонку, Лотхен сразу же согласилась вечером поужинать с ним.

«В самом деле, почему бы и не?…» — Но эту мысль Дорфи никак не решался довести до конца.

ЧЕРЕЗ ДВЕ НЕДЕЛИ ПОСЛЕ УБИЙСТВА