Обыкновенные монстры

Бринт отложила пудреницу и щетку из конского волоса, уставившись в зеркальце, которое Марлоу заставил ее прибить на дверь их вагончика несколько месяцев назад. Марлоу. Зеркало висело на уровне его лица, поэтому ей приходилось пригибаться, чтобы увидеть свое отражение. В мерцающем свете свечи на нее смотрело белое от пудры лицо цирковой артистки с черными и свирепыми глазами. Она была полностью обнажена. Плоть ее покрывали лишь татуировки, каждая из которых служила напоминанием о том, где и с кем она побывала. Дракон, свернувшийся кольцом вокруг полумесяца, – дело рук китайского художника из Сан-Франциско. Она набила его в ту неделю, когда узнала о смерти брата. Сломанное дерево над левым ребром – подарок цыганского художника из Испании. «Рома» – так он называл свой народ. Они были любовниками две недели, а однажды она проснулась в поле и обнаружила, что он исчез под покровом тьмы. Но оставил ей свою золотую цепочку. На ее теле были лисы, фениксы, феи, эльфы. Между тяжелыми грудями красовалось богато украшенное распятие – Иисус, скорбно отвернувший свой лик. На него она потратила свои последние деньги незадолго до смерти его преподобия. Перед тем, как исчезла Элиза Грей, и у нее, Бринт, остался лишь один любимый человек – Марлоу. Над сердцем пустовал последний свободный участок кожи – то место, которое она однажды заполнит силуэтом сияющего мальчика. Ее мальчика. На маленьком столике в тарелке теплился огарок свечи. Она встала, натянула на себя нижнее белье и платье, накинула на плечи самую теплую шаль. И задула свечу.

«Черт с ним, с этим Бичером», – подумала она. Если она хочет найти Марлоу, нужно поговорить с самим Феликсом Фоксом.

У двери она замешкалась и оглянулась. Маленький вагончик был тусклым, узким. В нем не было ничего, что ей бы нравилось. Она не могла даже выпрямиться в полный рост. Однако, куда бы она ни посмотрела, она видела Марлоу и слышала его серьезный голос. Уложив в саквояж одежду и другие вещи, она потянулась под стол и достала книгу с гравюрами, которые любил разглядывать мальчик. Ее она тоже положила в сумку. И снова огляделась. Пусть все остальное достается женщине, которая разговаривает с призраками. Все равно утром ее, Бринт, уже тут не будет.

«Или, возможно, не будет», – поправила она себя, спускаясь по шатким ступенькам и наступая в грязь. Она надеялась, что все же уедет. На улице было темно и холодно, шел самый разгар представления. За рядами вагончиков на большом шатре рядами горели цветные фонари.

Сначала она выслушает, что скажет ей Феликс Фокс, да. Потом подумает. Она немало странствовала по миру и почти не беспокоилась о собственной безопасности, но нужно же с чего-то начинать, чтобы как-то выйти на след Марлоу.

Она не прошла и десяти шагов, как откуда-то сзади раздался звук, словно кто-то резко втянул носом воздух, а затем небо озарилось оранжевым светом. Мимо вагонов и палаток прокатилась волна жара. Великанша повернула голову. Большой шатер был охвачен огнем.

Долгое время Бринт не шевелилась. Просто стояла, освещенная этим жутким светом, и смотрела, пытаясь осмыслить то, что видит. А потом побежала. Кое-кто бежал в ту же сторону, другие – в обратную. Мужчины, женщины. Кто-то кричал про ведра и воду. Шатер превратился в сплошную огненную завесу, голубые и белые языки пламени ползли по брезентам и балкам, точно живые существа. Жар стоял невероятный. До Бринт доносилось ржание запертых лошадей, пронзительные крики; она ходила по периметру, вглядываясь в перепачканные сажей и ужасом лица и крича, чтобы люди принесли воду, выстроились в линию, убрали все с дороги. В мятущемся свете все сверкало, казалось иллюзорным, ненастоящим, тени играли на траве, как своеобразная живая татуировка. Со стороны Ремингтона через поле к ним на помощь бежали мужчины и женщины; некоторые из них были одеты наспех. Бринт увидела мистера Бичера в рубашке с закатанными рукавами: в каждом кулаке он держал ведро воды и жевал незажженную сигару. Увидела, как погонщик выводит из пламени хромую лошадь, услышала его ругань, перекрываемую ревом огня. Увидела высокого клоуна с расплавившимся гримом на лице, который лил в огонь воду, – ведро за ведром, ведро за ведром.

Но нигде не увидела Феликса Фокса.

Она остановилась. Замерла на месте, посмотрела по сторонам. Нет, его нигде не было.

– Внутри кто-то остался? – крикнула она распорядителю представления, работавшего на крутящемся под куполом колесе.

Мужчина был весь черный от дыма.

– Мистер Фокс до сих пор внутри?

Он вздохнул и покачал головой:

– Не знаю. Не видел.

Тогда она бросилась бежать. Она побежала прочь от пламени, чувствуя спиной его ужасный жар, петляя между крутых повозок в поисках палатки Феликса Фокса. Свет в ней не горел. Она ворвалась внутрь, зовя его по имени:

– Мистер Фокс? Мистер Фокс, сэр!