– Окно… в моем окне… это было… было…
Она не выдержала. Задрожав, учительница обмякла в руках Коултона. Он отстранил ее, подвинув, как мешок с картошкой, достал из кармана своего пальто кольт «Миротворец», передернул мощными плечами и вошел в соседнее купе. Маргарет проследовала за ним.
Оно было практически пустым: игольница, в панике брошенное на пол шитье, валяющаяся у окна половинка зеленого яблока. Коултон снял котелок, высунул голову в окно навстречу ветру и прищурился, а затем повернулся, чтобы посмотреть в другую сторону.
– Ну, что там? – спросила Маргарет, злясь на саму себя.
Она так старалась не допустить в этот раз никаких инцидентов.
– Ублюдок сбежал, – крикнул Коултон из окна, а потом втянул голову обратно. – Похоже, удрал с поезда. Может, упал. Или спрыгнул.
– Не спрыгнул, – сказала Маргарет. – Он все еще тут, внутри.
Коултон проверил патроны в револьвере и взвел курок.
– Ну ладно, – сухо согласился он и потянулся за своим котелком, но на мгновение задержался.
– Ну давайте, продолжайте, – с горечью произнесла Маргарет. – Скажите, что я должна была послушать вас.
– Это не ваша вина, Маргарет, – покачал он головой.
Но она лишь нахмурилась, протянула обтянутую перчаткой руку и взяла у него оружие.
Мастерским движением крутнув пистолет на пальце, она сделала вид, что прицеливается, и посмотрела вдоль ствола.
– Это я взяла его с собой. Так что да, это моя вина.
В коридоре уже столпился народ – в основном джентльмены в шелковых шляпах с недовольными лицами, протягивающие упавшей без чувств учительнице носовые платки. Между ними протискивался проводник, требовательно вопрошающий, что происходит.
Маргарет положила руку на запястье Коултона:
– Проследите за безопасностью детей. Если он за кем-то и охотится, так это за ними.
Коултон кивнул:
– А вы?
Она поправила маленькое распятие на груди и встретилась с ним взглядом.
– Я закончу свое дело, – сердито сказала она.
Элис задернула занавески, погрузив их купе второго класса в полумрак. В ушах ее продолжали звучать слова Марлоу:
Чарли, не в силах сидеть спокойно, метался по небольшому пространству и качался в такт поезду.
– Про кого это он? Не про Уолтера Ластера? Миссис Харрогейт говорила, что он не проснется.
– Уолтера… Ластера? – после небольшой паузы переспросила Элис.
– Уолтера.
Элис подошла к двери и заперла ее. Затем сняла с полки свой дорожный чемодан, вынула из промасленной ткани револьвер, открыла маленький кожаный коробок, в котором держала патроны, и осторожно зарядила пистолет, пытаясь собраться с мыслями: «Уолтер Ластер. Должно быть, это тот, с кем ехала миссис Харрогейт в другом вагоне. Человек, которого Коултон притащил накануне вечером».
– Миссис Харрогейт сказала, что он умер. Умер, но не совсем. – Чарли дышал быстро и резко, почти задыхаясь от страха. – Нам нужно выбраться отсюда, нужно уходить. Нельзя тут оставаться. Я видел, какие у него длинные зубы. И он может ползать по стенам, как паук… И его кожа… вся белая…
Чарли схватился за ручку и принялся так сильно трясти дверь, что стекло в ней задребезжало.
– Дверь заперта, Чарли. – Элис попыталась успокоить его. – Никто сюда не войдет. Скоро вернется мистер Коултон, всё в порядке.
– Не в порядке, – обреченно произнес Чарли. – Вы не знаете, кто это. Это не человек.
Его голос теперь звучал все громче и громче:
– Ничто и никогда не могло причинить мне вреда, мисс Элис. Никогда. Но он смог. Он ранил меня.
Расстегнув манжеты, Чарли закатал рукава. На каждом его предплечье виднелось по четыре глубоких шрама, похожих на следы от когтей.
– Миссис Харрогейт сказала, что он уже мертв. Что это за мертвец такой?
– Такой, которого нужно еще немножко добить, видимо. Например, пустить ему пулю в глаз.
Элис посмотрела на Марлоу:
– Так вот о ком ты говорил? Уолтер Ластер?
Глаза Марлоу расширились.
– Нет, – прошептал он.
– Тогда о ком?
– О другом. О человеке из гостиницы.
Элис замерла:
– Джейкоб Марбер в поезде?
Мальчик кивнул и едва слышно прошептал:
– И он знает, что мы здесь.
Они сидели и ждали. Страх Чарли и Марлоу рос с каждой минутой, но Коултон все не возвращался. Весь вагон окутала густая приглушенная тишина, как будто он вдруг опустел или как будто пассажиры погрузились в глубокий сон.
Время от времени Элис приподнимала уголок занавески и выглядывала в коридор. Но там не было заметно ни малейшего движения, и даже проводник ни разу не прошел мимо. Коултона тем более не было.
Сидевший позади нее Чарли немного отодвинул занавески наружного окна, и Элис увидела, что они проезжают окраину какого-то серого промышленного города с испачканными сажей кирпичными стенами и покореженными ржавыми железными перилами. С тусклыми, покрытыми копотью крышами домов. Затем поезд поднялся по холму и устремился дальше на север.