Очаг

Через два дня на рассвете, услышав приближающиеся к ним шаги и тихие голоса, Оразгелди проснулся. И хотя ночь уже отступала, было довольно темно. Посмотрев в ту сторону, откуда доносились голоса, он увидел большую группу прибывших издалека людей, они стали сгружать свои вещи и располагаться рядом с ними.

Вечером мужчины собрались у большого костра в центре стоянки, обменивались мнениями о своём положении. Когда Оразгелди вернулся оттуда, лежавшие рядком дети уже крепко спали. На небе повисла красивая луна, плывя по небосводу, она была похожа на родственницу, пришедшую посочувствовать попавшим в такой сложный переплёт жителям Пенди.

Оразгелди растянулся на узком месте, оставленном ему рядом с Алланазаром, а между ним и матерью спали двое младших детей.

Его младшего брата Оразгылыча вместе с двумя-тремя другими семьями оставили в Тахтабазаре, и это породило в душе Оразгелди слабую надежду на то, что брат, возможно, вернётся домой и будет ухаживать за стариками. Он даже подумал, что Баллы, будучи большевиком, выпивал с их пьющими людьми и сумел убедить их не трогать хотя бы одного из двух сыновей Кымыша, позаботился о них, Оразгелди в душе был благодарен тому. И радовался, что Оразгылыч вернётся домой и сможет смотреть за стариками и девочками.

Целый день его не отпускали мысли о том, как Оразгылыч возвращается в село, как радуются старики появлению сына.

И поэтому, увидев вновь прибывших, испуганно подумал: «Неужели они привезли сюда и Оразгылыча?» Если это так, то все его мечты и надежды развеются в прах.

И хотя он не очень хорошо мог разглядеть лица вновь прибывших, но по их говору понял, что этих людей никогда раньше он не видел.

Взяв мерлушковую папаху, которую использовал вместо подушки, Оразгелди встряхнул её и надел на голову, затем накинул на себя дон и пошёл к реке, чтобы умыться и отогнать от себя остатки сна. От того, что не выспался, в глазах щипало, рот раздирала зевота. В воздухе стоял горьковатый запах гари. Это был запах дыма, которым вчера вечером отгоняли комаров, иначе от них здесь не было спасу. Дети до крови расчёсывали места комариных укусов, поэтому взрослым пришлось принимать меры борьбы с этими кровососами. Отыскав полусырые ветки, разожгли костёр, дым от которого заполнил всю округу. И лишь после этого комары отступили, и люди смогли немного облегчённо вздохнуть.

Пока Оразгелди умывался у реки, приходя в себя после сна, несколько человек из вновь прибывших, при виде реки, побросав вещи, с ходу попрыгали в воду. Другие, присев на корточки на берегу, набирали воду в ладони и пили её, а кто-то попросту ложился на берег и пил воду прямо из реки, опустив в неё лицо. С трудом передвигая ноги, подошёл старик и опустился на землю рядом с Оразгелди. Засучивая рукава, усталым голосом ответил на приветствие соседа:

– Как дела, молодой человек? – а затем, повернувшись в сторону, посмотрел на людей, собравшихся на поляне вместе с вещами. – Значит, мы люди одной судьбы?

– Выходит, так…

– Нас, сынок, в Теджене собрали, – сказал старик, как бы спрашивая: «А вы откуда будете?»

– А мы, из Тахтабазара.

– А-а, тогда вы к нашим родственникам сарыков относитесь.

– Мы живём в одном из сёл на берегу Мургаба, в том месте, где река заходит на туркменскую землю.

Еще через пару дней на широком берегу реки не осталось свободного места от новых прибывающих сюда ссыльных. Стало тесно. По ночам в разных местах разводились костры, они отражались в реке, словно по ней плыли яркие огоньки, которые вот-вот соединятся в одно большое пламя. Из разных мест всё ещё свозили людей для дальнейшей отправки в ссылку. Похоже, они решили согнать сюда всех туркмен, никого не оставив, а потом распихать по вагонам и отправить невесть куда. Собственно, на деле так оно и оказалось. Через неделю после прибытия в Мары солдаты, расхаживая среди толпы, заглядывали в какие-то записи и называли имена людей, которые должны вместе отправиться в путь. Этих людей выводили в сторонку, после чего грузит в вагоны для дальнейшей отправки. Семья Оразгелди была названа вместе с семьями Гуллы эмина и другими земляками прибывших из Тахтабазара.

Солнце беспощадно жарило людей, которым негде было скрыться от его лучей. Утренний ветерок гулял над рекой, вызывая на поверхности воды лёгкие волны. Хотя их и подготовили к отправке, ни в тот, ни в следующий день группу Оразгелди не тронули с места. Люди собрали свои вещи и были готовы в любую минуту продолжить свой скорбный путь, так что полукочевая жизнь между двумя мостами продлилась ещё несколько дней.

А народ всё прибывал и прибывал, толпа росла с каждым днём. Люди задыхались в этом тесном мире, в узком пространстве у реки.