Очаг

… У Ягды были свои счёты с Таганами, причём, они были тайными. Хотя его семья уже давным-давно стала относиться к одноимённому роду с Таганами. Младшие Таганы уважительно добавляли к именам старших приставку «акга», свидетельствующую об их родстве. Собственно, и к имени его собственного отца приставляли это уважительное «акга». И всё же время от времени люди возвращались в их прошлое, и когда спрашивали: «Это какой Ягды?», с удовольствием отвечали:

– Да это же сын Нарлы гамышчи – Ягды гул!

Но с тех пор, как его назначили председателем сельсовета, ненавистную для Ягды приставку «гул» стали употреблять всё чаще.

Те, кому Ягды сумел доставить неприятности, говорили: «Да что с них взять, это же низкие люди, от них можно ждать чего угодно, и только плохого!» Кажется, они верили, что, если бы эту должность занимал кто-нибудь из «игов», всё было бы по-другому, отношение к людям было бы другим, более милосердным. Поэтому они с удовольствием добавляли к имени Ягды приставку «гул».

И хотя в лицо ему этого не говорили, Ягды хотелось, чтобы нигде не называли его «гулом» – «рабом». Если же он узнавал, что кто-то за глаза называет его так, приходил в ярость: «Я тебе покажу, кто из нас гул!». Хотя эта кличка шла даже не от отца его, а от деда Хайдарали. Ещё до прихода русских, в пору разбойничьих набегов, Хайдарали попал в Союнали одним из пленных. Однажды младший брат Гулла батыра, вернувшись из одного из таких походов, привёз в село двух подростков двенадцати-тринадцати лет и заявил: «А это моя добыча!» Одного из них он отдал старшему брату Гулла батыру, сказав, что может пригодиться в хозяйстве в качестве слуги.

У этих мальчишек, похоже, не было никаких близких родственников, потому что никто их не искал, никто за ними не приходил. Так они и осели в этом селе и постепенно стали своими. Родственники Гулла батыра, подобрав подходящих девушек, женили обоих парней, дали им кров. И оба здесь обзавелись потомками. Впоследствии от мальчика, отданного в услужение младшему брату Гулла батыра, родился сын, ставший со временем Довлат баем – известным и уважаемым в селе человеком. Он был человеком щедрым и благодарным, и никогда не отказывал в помощи людям, приютившим и обласкавшим его. И за свои деньги учил детей, сыновей Гуллы батыра Тагана. За добро платил добром.

Когда в стране установилась новая власть, он почувствовал, что ничего хорошего ждать от неё не стоит, и поэтому заранее принял меры, и вместе со всем своим имуществом, скотом перевёз семью в Афганистан.

А вот отцу Ягды не посчастливилось стать таким же богатым и именитым, как Довлат бай. Своим трудом он кое как сводил концы с концами. Иногда в разговоре Нарлы гамышчи упоминал, что они попали в это село случайно, но при этом обид за своё прошлое не высказывал. Он жил с верой в то, что во всём, что делается в этой жизни, есть промысел Божий.

Однако Ягды из всего этого извлёк для себя урок и стал использовать в своих интересах. В его голове роились мысли, которые не давали покоя, они множили горечь и досаду и постепенно превращались в обиды. И вот уже много времени он готовился отомстить Таганам, хотя те и не были причастны к его прошлому, тем не менее, он и их не мог за что-то простить, говоря: «Все они одним миром мазаны!» Но свои намерения он держал в тайне. Таганы были людьми сильными, образованными, с крепкими связями, с ними шутки плохи, не дай Бог, что-то заподозрят, не сносить тебе головы!

А Ягды в отличие от Довлат бая помнил плохое, а добро не хотел вспоминать.

С тех пор, как он стал председателем сельсовета, его злоба на Таганов выросла до невероятных размеров и превратилась в желание мстить…

Переговорив с Ханумой, он понял, что вот он, настал момент, чтобы отомстить Таганам за всё и всех предков. В тот же день вызванные по звонку Ягды из города работники ОГПУ отправились прямиком в дом Таганов и арестовали русского офицера. Вместе с ним наручники были надеты и на всех мужчин рода Таганов, и их тоже арестовали и увезли с собой. Не прошло и недели, как русскому офицеру, а заодно и всем четырём Таганам вынесли приговор – расстрел. Но очень скоро выяснилось, что Таганов уберёг Бог, а может, и ещё какая-то сила. Занимающийся в селе комсомольской работой Берди-картёжник занялся спасением своих близких родственников и в этих целях поехал в Ашхабад. Не найдя в Ашхабаде отклика от прокуратуры, Берди картбаз направился прямиком в приёмную Атабаева. Самого Атабаева не было, тот момент в Ашхабаде, но его принял один из его подчинённых и внимательно выслушал. Поняв, что дело не терпит отлагательства, работник посоветовал Берди не ждать возвращения Атабаева, а отправить телеграмму на имя товарища Калинина и попросить у него содействия. Сейчас такие вопросы в стране решает только он.