Очаг

Было предпринято уже две попытки избавиться от Ягды сельсовета. Парочка тех, кто бежал от его гнёта в Афган, ночью переплыли реку, чтобы свести с этим человеком счёты. Но за день до этого счастливчик Ягды с руководителями города уехал на собрание в Мары. Неудачной оказалась, и вторая попытка разделаться с Ягды. На сей раз из Афганистана прибыли другие люди, которые также были злы на Ягды. Хотя, прежде чем идти сюда, эти люди выяснили, что Ягды сельсовет находится вдали от села, в местечке под названием «Дейме ер», где днём и ночью руководит вспашкой полей. Прибывшие глубокой ночью мстители тихо, чтобы не проснулись пахари, одно за другим откидывали с их лиц одеяла, но среди них председателя сельсовета не обнаружили. Но и Ягды, хорошо зная о своём положении, проявил бдительность. Он ложился спать головой в другую сторону, к ногам пахарей. Кому может в голову прийти, что он всё предусмотрит и поступит именно так? Пришлось мстителям несолоно хлебавши возвращаться обратно. Вспомнив об этом, Огулджума вдруг подумала, а не с такой ли миссией прибыл сюда её брат, и от этой мысли немного разволновалась. Но потом, и сама не поверила собственным мыслям.

Если бы Махмут прибыл с таким намерением, разве стал бы он приходить в дом сестры, подставлять её, если бы вдруг неудача постигла бы его? Огулджума хорошо знала своих братьев, они ни за что не причинили бы сестре зло, напротив, постарались бы всячески защитить и её семью. Они скорее умрут, чем сделают ей больно.

Плотно поужинав и выпив чаю, Махмут наконец решил сообщить о цели своего появления. Повернув голову в сторону сестры, которая сидела за спиной Оразгелди, произнёс:

– Джумаэдже, меня послал сюда Акынияз акгам, чтобы я справился о ваших делах, узнал о вашей жизни.

Оразгелди хотел было что-то сказать, но потом передумал, промолчал. Вместо него заговорила Огулджума, в её голосе были слышны нотки благодарности:

– Да возблагодарит Бог того, кто уважил нас!

– Он сказал, если сестра согласится, забери её сюда вместе со всем скарбом. Откуда-то он узнал, что новая власть начала придираться к вам, не даёт покоя.

Оразгелди, опустив голову, сидел молча, словно разговор брата и сестры его не касался, и не замечал взглядов, которые время от времени бросал на него Махмут.

Огулджума осталась довольна словами брата. Она была рада тому, что брат подумал о них и приехал специально для того, чтобы помочь им в трудную минуту жизни.

Какое-то время все молчали, никто не издал ни звука. Махмут по-своему понял молчание и подумал, что Оразгелди пугает переход через границу, поэтому поспешил успокоить его:

– О дороге не беспокойтесь! Пограничники знают нас, не станут трогать. Я не один прибыл, со мной прибыли ещё несколько бесстрашных джигитов, прошедших огонь и воду. Они ждут возле реки моего сигнала. Слава Богу, у нас есть возможность защитить вас и спокойно переправить через границу! – уверенно заявил он ночной гость.

Да, не так-то это и просто – оставить Родину и перебраться на чужбину. Этот вопрос волновал не одного Оразгелди, многие задумывались, надо ли им это. И кому охота покидать родные места, если только нужда не заставит?! Разве так просто оставить родные могилы, святыни своих предков, ведь ты привязан к этим местам тысячами невидимых нитей, и оборвать их не всегда хватает мужества и сил.

Поскольку Оразгелди никак не реагировал на слова брата и ничего ему не отвечал, опять Огулджума заговорила сама, как бы советуясь с мужем:

– Акгасы, ты же видишь, Махмут джан ради нас сюда прибыл. Прибыл, чтобы переселить нас к себе, помочь с переездом. Ну и что ты скажешь на это?

Оразгелди поднял голову и, не глядя на Махмута, разглядывая жену, резко ответил:

– Если ты хочешь, жена, вон тебе порог, можешь одна уезжать. Я тебя отпускаю! Там у тебя есть мать, братья. Оставь моих детей, и если хочешь, можешь отправляться. И из дома забирай всё, что сможешь унести с собой. Лично я не намерен оставлять Родину и куда-то перемещаться. Что должно случиться со мной, пусть случится здесь!

В этой пламенной речи чувствовалась присущая всем Кымышам прямота. Каждый раз такая резкость возникала неожиданно, когда надо было принимать какое-то решение, разрубать узел.

Огулджума не обиделась на слова мужа. Прикусив конец яшмака, она молча размышляла: «Интересно, а что бы я ответила на его месте?». Конечно, её ответ не был бы таким резким, она бы постаралась смягчить его. Но Оразгелди совсем другой человек, у него характер не тот, чтобы ходить вокруг да около, сглаживать углы. Это ведь Кымышы, они не думают о последствиях, режут правду-матку в глаза. Да и Махмут был немного неправ, когда обратился не к Оразгелди, а к своей сестре, тем самым задел самолюбие зятя как главы семьи. А с другой стороны, обращаясь к сестре, Махмут как бы обращался к ним обоим, а иначе и быть не могло. Ведь он прибыл сюда не за одной сестрой, он искренне хотел помочь её семье и забрать с собой всех вместе. Но его слова прозвучали так, будто он обращался только к своей старшей сестре.