Очаг

Кто бы то ни был, это человек, ненавидящий эти две семьи, человек, поддерживающий близкие отношения с Амановым и ждущий подходящего момента, чтобы отомстить ненавистным людям. И поскольку он хорошо знал жителей села и все происходящие в нём события, сразу же вычислил того, кто мог это сделать – внести в список имена людей, которым он жаждет отомстить. И этим человеком может быть только Хардат кепретил. Он давно точил зуб на Гуллы эмина и сыновей Кымыша-дузча.

Это случилось в те годы, когда старший брат Хардата вместе со своей молодой женой нанялся подёнщиком к Гуллы эмину, работал на его мельнице, а для этого поставил небольшую хижину рядом с ним. И надо же было такому случиться, чтобы глаз молодого Гуллы эмина упал на молодую сочную женщину?! Мало того, женщина была недовольна своим мужем, поэтому и повелась на ухаживания богатого соседа. И однажды случилось то, что случилось – женщина вместе с Гуллы эмином были обнаружены в помещении мельницы, они оба были с головы до ног вымазаны мукой. А в народе уже давно гуляли слухи об этих двоих, об их тайной связи. После этого у бесплодной женщины родился сын, и она назвала его Пирли, чтобы он вырос таким же сильным и энергичным, как Гуллы эмин. И чем старше становился мальчик, тем больше походил на сыновей Гуллы эмина, выставляя напоказ материнский грех.

Что касается семьи Кымышей, Нурджума вспомнил, что Хардат был зол, особенно на старшего сына Оразгелди, который исправно исполнял роль старейшины рода бяшбелаларов. Когда дочь двоюродного брата Оразгелди убежала за ещё одного брата Хардата, опозоренный Оразгелди велел парням бяшбелаларов: «Если уж случилось быть опозоренными, то и вы не оставайтесь в стороне» … и заставил их остричь волосы его жены и дочери…

И этой случай на ходу вспомнил Нурджума. Он понял, что на днях Хардат посетил своего друга Аманова и вместе с ним решил этот вопрос. Эта догадка полностью удовлетворила его. Точно, так и есть, а по-другому и быть не может.

Течение собрания было мирным до тех пор, пока слово не взяла председатель колхоза «Сарычёп» женщина по имени Амангуль, известная в народе своим необычным прозвищем «наззат». Она сидела рядом с заместителем председателя райисполкома светлолицей татаркой по имени Роза.

Казалось бы, здесь собрались единомышленники, другого мнения быть не может и не должно. Но Хымлыев и Сызран говорили о судьбах людей равнодушно, словно о посевах хлопчатника или животноводстве, разве можно это снести? Встав с места, она заговорила, повернувшись боком к предыдущему выступавшему, председателю сельсовета Атагелди, который сидел с видом победителя:

– Атагелди агасы, как же вы составляли списки этих кулаков?

– А что такого мы сделали? – недовольно произнёс Атагелди, которому не понравился тон выступающей.

– Да вы включили в него имена всех тех, кто вам не нравится… Вот, например, там есть имя Агаджана мурта, разве они большие баи? Вы когда-то воевали с ними из-за воды, и вот теперь решили поквитаться за это… – вырвавшиеся из уст женщины слова совсем не понравились главе сельсовета Атагелди, он зло посмотрел по сторонам и проворчал:

– Ай, Амангуль просто болтает, она ведь «наззат» …

И хотя он попытался высмеять слова женщины, иронизировать, но, зная, что она говорит правду, свои слова произнёс неуверенно.

А это вызвало на лицах собравшихся едва заметные улыбки.

Этой дородной женщине по имени Амангуль и прежде доводилось на собраниях неожиданно вмешаться в разговор. Приспустив яшмак, она говорила, ни на кого не глядя, говорила прямо всё, что думала, напоминая собравшимся, откуда взялось это прозвище «наззат».

…Прежде жители села Сарычёп, в котором обитала и Амангуль, населяли местечко под названием Моркала – Калаймор. Поскольку эта местность была гладкая без каких-либо изъянов, то правительство превратило её в аэродром, там же были поставлены ангары для воздушной техники. В тот период вместе с сарычёплинцами там проживали представители и других народов, они были связаны с самолётами.