Очаг света [Сцены из античности и эпохи Возрождения]

                ГИПЕРИД
                      Совершенно также
Воскликнул чужестранец, проходивший
Там мимо с посохом, плющом увитым,
В цветах, с которых пчелы покусали,
Как в наказанье, Евфия всего.

             ПРАКСИТЕЛЬ
Да кто же он, сей чужеземец странный?

                ГИПЕРИД
Он родом сицилиец и в защите
Нуждается. Ведь Евфий звал уж стражу.

                  ФРИНА
Мне к Клинию пора. Приглашена
На вечер. Гиперид, туда сведите,
Прошу вас, чужестранца вслед за мной.

                 ГИПЕРИД
Да, как прикажете, о, госпожа!
Как милости прошу я также права
Мне выступить с защитой на суде
За вашу честь.

                   ФРИНА
                           Я заплачу и щедро.

                 ГИПЕРИД
Не сомневаюсь, но дороже слава,
Как свет очей, сиянье красоты.

              ПРАКСИТЕЛЬ
Ты обо мне забыла, Фрина!

                  ФРИНА
                                                    Нет!
Но ты, Пракситель, уходил работать;
Ты весь в трудах, как подневольный раб,
И Фрину в мраморе ты больше любишь,
Лелеешь в мыслях и в моих объятьях, -
Поди же к ней!

               ПРАКСИТЕЛЬ
                            Ты испугалась, Фрина,
А недовольна почему-то мной?

                   ФРИНА
Ты счастлив всем, Пракситель, и семьей,
И славой, и богатством, - я ж на свете
Одна совсем, в Афинах чужестранка,
А ты еще коришь, что я гетера,
Свобода женская во красоте,
Как Афродита по ее природе.

               ПРАКСИТЕЛЬ
Прекрасно ты сказала, лишь в укоре
Не обвиняй, - то ведь любовь моя
К твоей красе, как высшей красоте.

                    ФРИНА
Любовь твоя! А мне нужна защита.
Ну, кто же вступится за красоту
Во дни утрат и мощи, и свободы?

               ПРАКСИТЕЛЬ
Как! Разве не вступился я - с резцом?

          Все смеются, что задевает Праксителя, и он уходит.

Сцена 2

Дом Клиния. Двор с портиком и галереей, сад имеют более простой, старинный вид, чем у Фрины. Клиний, плотный мужчина лет сорока, и  раб.

                КЛИНИЙ
А где Парис? Он разве не пришел?

                   РАБ
Нет, господин.

                КЛИНИЙ
                           А чей я голос слышал
В саду? А не сидит он у Елены?
Она могла и подстеречь его...
Боюсь, она к нему неравнодушна;
Да и Парис, по магии имен
И юности, конечно, о, счастливцы,
Не ведающие о счастье пылком,
Когда Эрот тревожит ежечасно -
То бабочкой со скромною раскраской,
То розой знойной со шипами стрел,
То мальчиком невинно-шаловливым, -
О, все любовь и радость бытия!

                   РАБ
А женщины, мой господин?

                 КЛИНИЙ
                                                  Что? Что-о?
Я не с тобою говорю. Поди.
А с женщинами просто, слишком просто,
Как справить отправленья организма, -
О, нет, необходимость не любовь.
Пресыщенный женой чадолюбивой,
Наложницей, в соперничестве пряной,
Флейтисткой, жадной только лишь до денег,
Невольно отдыхаешь, как с детьми,
Под обаяньем юности невинной,
С борьбой в палестре до изнеможенья, -
О, здесь игра и дружество до гроба.
Чего иного знать я не хочу.
Ведь то еще смешнее женской страсти,
Хотя все к месту ради наслажденья,
А главное, для продолженья рода.
Ну, наконец-то! Это ты, Парис?

                  ЕЛЕНА
        

(выходя из женской половины дома)Увы! Не знала я, у вас свиданье?