Читаем Очаг света. Сцены из античности и эпохи Возрождения (СИ) полностью

                1-я  МУЗАТак, значит, ты Эагра знала прежде?                 2-я  МУЗАА сына и подавно, он поэтПрославленный, и как не знать Орфея?                 1-я  МУЗАА юность тянет к юности, конечно.Итак, к чему же мы пришли?                 3-я  МУЗА                                                      Постойте!                 1-я  МУЗАОставить вас одних, теперь уж с сыном?Изволь. Какие тайны у сестер,Когда пред нами жизнь богов и смертныхОткрыта вся, как думает Гомер!                 3-я  МУЗА     (удаляясь от муз и призывая Орфея)С тобой поговорить я собираласьУже давно и все не удается.Что знаешь ты о матери, Орфей,Со слов отца?                 ОРФЕЙ                          Со слов царя? Я в детствеНе знал, кто мой отец, хотя и росПод сенью царского дворца, лишь слышал,Подкидыш, мол, ну, как птенец кукушки;Но мальчика среди детей дворовыхУвидел как-то царь и удивился,Что сына, с ним столь схожего, он видит;Я незаконнорожденный с тех пор,Без права на наследство, хоть и старшийИ даровитей всех его детей.Но я о том не думал, отрешенныйИ от житейских, и семейных делСиянием небес и облаков,Движеньем вод певучих, и полетомИ птиц, и бабочек в раскрасках чудных,И тишиною неба и земли,Когда вдруг разносился голос Пана,Вселяя в сердце ужас бытия.И рос один я не в семье, мне чуждой,А в целом мире до высот Олимпа,И мне отрадою была лишь песня,Впервые прозвучавшая в напеве,Я думал, матери моей умершей,Но, верно, музы, догадался позже, -Все это ты была? Поверить трудно.                 3-я  МУЗАНо почему, Орфей?                  ОРФЕЙ                                    Ты столь юна.Я знаю, что же, таковы богини.В иное время, о, я был бы счастливЛишь только лицезрением богини,Да матери, столь юной и прекрасной,Когда и я, конечно, с нею юн, -Да музы, столь желанной для поэта!Но ныне безотрадна жизнь моя,И детских грез, исполнившихся в яви,Душе моей уж мало, все в прошедшем.                 3-я  МУЗАОрфей, ты молод, славой беспримернойОвеяна уж жизнь твоя, а нынеОна лишь возрастет, и в новых песняхТы обретешь и лад души для счастья.                  ОРФЕЙНе утешай, я знаю жребий мой.Я счастлив должен быть своим рожденьемИ даром, - да, все это от богов,Как бедствия мои, - здесь Неизбежность.                 3-я  МУЗАОрфей! Коль ожидаешь худших бедствий,Диониса беги! Ведь он безумный.Отец твой прав! Зачем ты с ним связался?Любимец Феба в мире песнопенийНаходит утешенье и отвагуВ решеньи всех вопросов бытия.                   ОРФЕЙСогласен с вами, как послушный сын,А пуще - как поэт, чье действо - словоИ хороводы муз, а не вакханок.Плясал я с ними смолоду, и будет!Веселье - хорошо, но ужас смертиИм одолеть нельзя. Как быть?! Что делать?                3-я  МУЗАТы вопрошаешь не меня, а муз,Всех вместе и в отдельности?                 ОРФЕЙ                                                     И правда!
Перейти на страницу:

Похожие книги

Борис Годунов
Борис Годунов

Фигура Бориса Годунова вызывает у многих историков явное неприятие. Он изображается «коварным», «лицемерным», «лукавым», а то и «преступным», ставшим в конечном итоге виновником Великой Смуты начала XVII века, когда Русское Государство фактически было разрушено. Но так ли это на самом деле? Виновен ли Борис в страшном преступлении - убийстве царевича Димитрия? Пожалуй, вся жизнь Бориса Годунова ставит перед потомками самые насущные вопросы. Как править, чтобы заслужить любовь своих подданных, и должна ли верховная власть стремиться к этой самой любви наперекор стратегическим интересам государства? Что значат предательство и отступничество от интересов страны во имя текущих клановых выгод и преференций? Где то мерило, которым можно измерить праведность властителей, и какие интересы должна выражать и отстаивать власть, чтобы заслужить признание потомков?История Бориса Годунова невероятно актуальна для России. Она поднимает и обнажает проблемы, бывшие злободневными и «вчера» и «позавчера»; таковыми они остаются и поныне.

Александр Николаевич Неизвестный автор Боханов , Александр Сергеевич Пушкин , Руслан Григорьевич Скрынников , Сергей Федорович Платонов , Юрий Иванович Федоров

Биографии и Мемуары / Драматургия / История / Учебная и научная литература / Документальное
Юрий Олеша и Всеволод Мейерхольд в работе над спектаклем «Список благодеяний»
Юрий Олеша и Всеволод Мейерхольд в работе над спектаклем «Список благодеяний»

Работа над пьесой и спектаклем «Список благодеяний» Ю. Олеши и Вс. Мейерхольда пришлась на годы «великого перелома» (1929–1931). В книге рассказана история замысла Олеши и многочисленные цензурные приключения вещи, в результате которых смысл пьесы существенно изменился. Важнейшую часть книги составляют обнаруженные в архиве Олеши черновые варианты и ранняя редакция «Списка» (первоначально «Исповедь»), а также уникальные материалы архива Мейерхольда, дающие возможность оценить новаторство его режиссерской технологии. Публикуются также стенограммы общественных диспутов вокруг «Списка благодеяний», накал которых сравним со спорами в связи с «Днями Турбиных» М. А. Булгакова во МХАТе. Совместная работа двух замечательных художников позволяет автору коснуться ряда центральных мировоззренческих вопросов российской интеллигенции на рубеже эпох.

Виолетта Владимировна Гудкова

Драматургия / Критика / Научная литература / Стихи и поэзия / Документальное