Очарование первой любви

Утром Энни проснулась первой. Приподнявшись на локте, она с нежностью вглядывалась в лицо своего первого — и, как надеялась, единственного — возлюбленного. Все происшедшее ночью казалось ей чудом. Она ожидала боли, но Ван был так нежен, что едва ощутимая боль сразу же сменилась наслаждением. Как не похоже, думала она, на страшные истории о «первом разе», что рассказывали ей Джули и Френ! Только Ван, думала она, способен превратить девушку в женщину так, что для нее это переживание станет лучшим на свете.

В одном французском журнальчике Энни недавно прочла игривую заметку под названием «Как разбудить любимого». Пожалуй, сейчас самое время применить описанный метод на деле!

Ван проснулся не сразу. Сперва он улыбнулся во сне и тело его напряглось в ответ на нежные прикосновения Энни. Она дотронулась до него смелее — и Ван открыл глаза.

— Господи, я думал, что все это сон! Но нет, ты и вправду здесь, рядом со мной...

Он протянул к ней руки. Мгновение спустя Энни опрокинулась на кровать, а Ван прижал ее, целуя с такой страстью, словно ждал этого момента всю жизнь.

Новый год они отпраздновали вместе. Когда вернулись Джули и Френ, Ван не стал прятаться от них. Через несколько дней он сказал Энни, что нашел в Марэ недорогую квартирку на верхнем этаже.

— А как же Америка? — спросила Энни. — И твоя работа?

— А Интернет на что? — улыбнулся Ван.

Весь январь Энни ходила, улыбаясь, словно Чеширский кот. Коллеги подмигивали ей и понимающе кивали головами. Энни жила словно в раю — она знала, что после трудного рабочего дня дома ждет Ван, всегда готовый дарить ей любовь.

После страстных объятий они вместе готовили ужин или отправлялись в соседний ресторанчик; потом работали — каждый за своим компьютером, а потом снова отправлялись в постель...

Впрочем, Энни работала только для виду. Большую часть времени она сидела перед чистым экраном и думала о Ване, сидящем в соседней комнате. Вспоминала о прошлом, строила планы на будущее или просто предавалась необузданным фантазиям. И неизменно удивлялась собственному счастью.

Работа над книгой застопорилась, но Энни не признавалась в этом Вану — вдруг он решит, что на нее дурно влияет совместная жизнь!

Пока что Ван не заговаривал о женитьбе, но Энни это не беспокоило. Брак, думала она, необходим только ради детей, а детей она заводить не собиралась лет до тридцати. Сначала нужно разобраться с карьерой. А свадьбу можно отложить и на потом, когда оба они добьются всего, чего хотят, и смогут с чистой совестью заняться семьей.

На Энни не было ничего, если не считать узкого золотого браслета на правом запястье. Этот браслет подарил ей Ван на двадцатилетие: на внутренней стороне его были выгравированы инициалы влюбленных и дата их первой ночи. День рождения был в апреле, а сейчас на дворе стоял конец мая, и Энни с Ваном нежились в бледно-зеленом овальном джакузи, где хватило бы места на четверых или пятерых.

Они сняли номер на двоих в отеле неподалеку от замка Курсон, в тридцати пяти километрах от Парижа. В знаменитом замке происходил ежегодный европейский съезд садоводов. Энни должна была сделать о нем репортаж, а Ван поехал с ней, чтобы посмотреть на замок. Еще двадцать лет назад Курсон разрушался на глазах: у предыдущих хозяев не было денег на его содержание. Но новый владелец привел его в порядок и открыл в нем пятизвездочный отель. Теперь старинное здание не тянуло деньги у него из кармана, а, напротив, приносило доход.

Ван полулежал в джакузи, закрыв глаза; Энни догадалась, что он медитирует. Ван владел техникой аутотренинга. Обыкновенно он раз или два в день ложился на ковер, расслаблял все мускулы, очищал голову от назойливых мыслей... и минут через десять поднимался с пола бодрый и энергичный, как новорожденный младенец. Вне дома он медитировал, сидя в кресле. Он научил этому приему и Энни, и она обнаружила, что медитация удивительно освежает и взбадривает.

Она улыбнулась, с нежностью рассматривая мужественные линии его широких плеч и спокойное, отрешенное лицо. Пока что он пребывает в своем мире... но это продлится недолго.

Энни глубоко вдохнула и нырнула. В воде не было мыла; она открыла глаза и увидела Вана. В таком ракурсе он казался огромным и величественным, словно статуя Микеланджело.

Энни придвинулась к нему вплотную, скользнула руками по коленям и бедрам. Крепкие мускулы мгновенно напряглись, Ван вернулся к реальности.

Годы занятий подводным плаванием развили ее легкие: для Энни не составляло труда задержать дыхание на две минуты. Она прикоснулась губами к смуглой коже над пупком, затем начала подниматься все выше и выше. Ван задышал громко и учащенно; когда она достигла его груди, он обнял ее и прижал к себе так, чтобы она почувствовала ответную реакцию его тела.