Очарованная

— Боюсь, это была моя вина, — сказал Александр с легкой улыбкой. — Я давно не видел Козиму, и когда наш общий друг сказал мне, что она будет в городе, я застолбил ее себе на обе ночи.

Когда Себ слегка нахмурился, мужчина позади него предложил: — Дибс, как утверждается, он взял с нее обещание видеться с ней обе ночи.

Мой брат принял перевод с широкой улыбкой, направленной через плечо на своего друга. Я воспользовалась моментом, чтобы украдкой взглянуть на него, и обнаружила, что он еще более великолепен, чем молчаливая женщина с лебединой шеей.

— Мы, э-э, тоже собирались пообедать, — объяснил Себастьян, внезапно вспомнив, что тоже был в странной компании. — Не хочешь присоединиться к нам?

— Нет, — сразу сказал Александр. — У нас есть только короткое окно для ужина, прежде чем мы отправимся на вечеринку с некоторыми из моих друзей. Однако мило с твоей стороны пригласить нас, и было приятно познакомиться.

Я снова прищурилась на мужчину за плечом Себа, а затем зевнула, когда информация щелкнула по мне. — Это Адам Мейерс?

К моему полному шоку, брат покраснел. — Да, ну, Козима, mia bella sorella, — продолжил он по-итальянски, чтобы мы могли поговорить наедине.

Он не знал, что Александр говорит по-итальянски так же хорошо, как мы.

— Я позвоню тебе позже, — пообещал он. — Спокойной ночи с твоим сахарным папочкой.

— Я буду ждать ответа, когда ты позвонишь, — крикнула я ему вслед, когда он отступил на несколько шагов, прежде чем махнуть рукой через плечо на прощание и проводить своих друзей по тротуару туда, откуда они пришли.

— Это было очень неловко и очень странно, — сказала я Александру, моргая вслед брату, и мое сердце сжалось от того, что я так мало знала о его жизни. Я даже не знала, кто его друзья.

— Они явно трахаются, — заявил Александр в своей обычной британской манере, проводя меня вниз по ступенькам к непритязательной парадной двери клуба.

Я была так занята возмущением, что отдала свой плащ, когда Александр, не моргнув глазом, протянул за ним руку, хотя под ним у меня была только декоративная кожаная сбруя.

— Думаешь, он трахает женщину?

— И мужчину, — уточнил Александр, передавая наши куртки швейцару и поправляя ромбовидные манжеты, прежде чем повести нас по темному коридору. — Оба из них.

— Обоих?! — пискнула я, не в силах представить своего брата с мужчиной, не говоря уже о мужчине и женщине одновременно.

Я вздрогнула, когда образ промелькнул в моем сознании, и я схватилась за виски от боли.

Александр рассмеялся. — Не воображай, но это правда. Сексуальное напряжение между ними было практически ядерным. Я думал, что Адам оторвет мне голову за то, что я так близко к Себастьяну.

— Он действительно был Адамом Мейерсом, актером? — ошеломленно спросила я. — А это, должно быть, была его жена.

Александр кивнул, останавливая нас перед простой черной дверью в стене. Он положил руки мне на плечи и позволил увидеть, как его лицо становится твердым с доминированием.

— Хватит об этом. Ты готова к сегодняшнему вечеру, мой маленький Мышонок?

Как ни трудно было выкинуть из головы неловкое столкновение и взрывную экстраполяцию Александра, я обнаружила, что естественным образом смягчаюсь, глядя на выражение обладания и мрачного контроля в его глазах.

— Это моя девочка, — сказал он, и похвала венцом осела на моих волосах.

Он повернул нас обоих и постучал в дверь. В центре появилось маленькое окошко, открытое с другой стороны.

— Цель?

— Вакханалия, — ответил Александр, и через мгновение дверь распахнулась, и мы вошли внутрь.

Club Dionysus был именно таким, каким я его себе представляла, только мое воображение не могло дойти до того, что требовалось, чтобы представить в мыслях происходящее на каждой из трех сцен. Он был оформлен в темно-синих и черных тонах с серебряными вставками и светящимися ледяными голубыми огнями под баром и над сценами. Столы и стулья были расставлены перед каждой сценой, но были также кабинки посередине, в центре перед большей главной сценой, где огромный лысый мужчина хлестал молодого человека, привязанного к скамейке.

— Мужчины? — спросила я, потому что в «Охоте» не было мужчин.

Александр положил руку мне на бедро и прошептал на ухо. — Рабы-мужчины были в Ордене десятилетиями, даже до того, как он был официально санкционирован, но их до сих пор не пускают в Охоту. Думаю, они считают, что это портит эстетику.

Я моргнула в ответ на его забавный комментарий, а затем потрясенно хихикнула, когда он подмигнул мне.

Мы сделали шаг вперед, когда происходящее на сцене слева от нас привлекло внимание Александра, и он остановился на полпути. Мой взгляд проследил за его взглядом и увидел маленькую женщину лет сорока пяти, стоящую на коленях посреди сцены, в то время как Мастер использовал ее рот. Ее спина представляла собой жестокий гобелен из красных, белых и выпуклых розовых шрамов от старых, но жестоких порок. Я задохнулась от уродливого ужаса этого, слегка превратившись в Александра для утешения.

Невольно его рука обхватила мое бедро и притянула ближе, хотя он не сводил глаз с женщины.

— Кто она? — спросила я.