Очарованная

— Яна, — прошептал он прежде, чем успел сдержаться.

Он посмотрел на меня сверху вниз, смахивая воспоминания с глаз, как паутину, а затем его несчастный рот скривился, когда он снова двинул нас вперед.

Он подвел нас к свободному столу возле главной сцены, и когда сел на стул, я встала на колени рядом с ним, раздвинув бедра, чтобы приспособиться к толщине пробки между ягодицами. Он идеально погладил меня по волосам, просматривая список напитков, скоро пришел официант, чтобы принять его заказ, и вскоре после этого Шервуд занял свободное место напротив нас.

— Добрый вечер, Торнтон, — поприветствовал он своим бумажным голосом, когда его раб опустился на колени рядом с ним.

Она была женщиной немногим старше меня, хотя ее тело было покрыто старческими шрамами. Не в первый раз я была благодарна за то, что Александр купил меня, а не какой-то другой, более извращенный Мастер.

— Бенедикт, — сказал Александр, грубо назвав главу Ордена по имени. — Ты позвал меня, и вот я здесь.

Я выглянула из-за завесы своих волос и увидела, как губы Шервуда скривились от отвращения к такому неуважительному отношению.

— Я тебя почти не вызывал. Это было дружеское приглашение. Ты еще не приводил свою рабыню в клуб, и я решил напомнить тебе об этом.

— Ой? — спросил Александр, принимая свой бренди с официанта. — Тогда по какой причине вы упомянули бедного старого Нокса?

— Это было просто расследование, старина. Извини, если ты обиделся, — невинно произнес Шервуд.

Я стиснула зубы от его приторной лжи.

— Но если нам нужно поговорить о деле, брат, я бы кое-что сказал. — подчеркнул Шервуд, швыряя вишню из своего напитка на землю у своих ног, и его рабыня тут же наклонилась вперед, чтобы съесть ее с пола зубами, как какое-то животное.

Я отвела взгляд.

— Во всех смыслах.

— Ну, до меня дошли слухи, что вы надеетесь приобрести NF News. Я хотел поговорить с тобой об использовании Уинстона, чтобы подсластить сделку.

— Нет.

— Не будь таким поспешным. Мистер Уинстон может быть новым членом Ордена, но он все еще брат, и поэтому он имеет приоритет в подобных ситуациях.

— Нет, — холодно повторил Александр. — Я уже говорил тебе бесчисленное количество раз, и я не любитель повторяться, Бенедикт. Я не буду набивать свой портфель грязными деньгами Ордена и политикой, я вполне справляюсь и без них, и мне не хотелось бы иметь головную боль.

— Меня не волнует, — не хочешь ли ты головной боли, — тихо буркнул Шервуд. — Ты — часть этого Ордена, и вот как все делается.

— Если бы членство можно было аннулировать, ты знаешь, меня бы уже не было.

Наступила глубокая, уродливая тишина, похожая на гноящуюся рану.

— Подумай о своих приоритетах, Торнтон, — посоветовал Шервуд своим шелковистым тоном, в котором, даже я знала, сквозила угроза. — Ты же не хотел бы умереть раньше времени, как твоя дорогая старая мамочка.

Воздух вокруг стола наэлектризовался, и на одну ужасающую секунду я была уверена, что Александр сразит человека на месте.

Вместо этого его голос был сухим льдом, когда он сказал: —В следующий раз, когда ты упомянешь мою мать или будешь угрожать мне, убедись, что у тебя в руке есть пистолет, чтобы подкрепить это немедленно, потому что я приду за тобой. И тебе не понравится то, что произойдет, когда я тебя поймаю.

Он отошел от стула и протянул мне руку, чтобы я могла подняться на ноги, находясь на высоких каблуках.

— Мы уходим, — тихо прорычал он только мне, когда мы начали пробираться между столами.

Несколько человек окликнули Александра, но он проигнорировал их.

Я была счастлива покинуть это место и особенно этих людей, но какая-то часть меня грустила, что мы не сможем сыграть свою сцену.

— Не волнуйся, Мышонок, — прошептал он мне на ухо, держа передо мной дверь, а затем шлепнул по заднице, когда я прошла мимо. — Я трахну твою сладкую задницу, как только мы вернемся домой.

Я крепко сжала рукой толстый, жилистый член Александра, пока на его кончике не образовалась жемчужина предэякулята. Это была моя любимая игра, дразнить его и играть с его великолепным членом, используя только свои руки, чтобы я могла слизывать каждую каплю влаги, которая собиралась у головки.

Божественный вкус, причастие из священной церкви.

— Руки за голову.

Прежде чем я успела даже сознательно осознать слова, мои руки соединились на затылке. Александр просунул руки в щели моих согнутых рук и переплел наши пальцы вместе в волосах.

Затем он начал медленно, жестко трахать меня в горло.

Он использовал меня в своем собственном темпе, перетаскивая вес своего члена из моего горла на мой язык так постепенно, что я не могла не давиться и не глотать вокруг него. При каждом толчке внутрь он прижимался ко мне бедрами, мой нос касался грубых коричневых волосков на его лобковой кости, когда он заставлял меня взять его в самый корень, хотя я едва могла дышать.

Это была методическая пытка.

Я никогда не могла знать, насколько чувствительным может быть мой рот, каким возвышенным может быть каждый удар его головки по основанию моего рта, и что каждый раз, когда он погружается мне в горло, я чувствую себя такой ослепительно полной.