Очарованная призраками

Он делает шаг назад и знакомит меня со своей женой Ириной, тонкой, словно тростник, женщиной с недоверчивым выражением лица и бледными волосами, заплетенными в тугую косу. Торре указывает на нее, и она вдруг расцветает улыбкой и целует мои щеки, а потом показывает мне ребенка: круглолицего, с широкими глазами, которые тут же находят мои.

– Наш сын, Хал, – продолжат Торре, указывая на ребенка.

Лавейн обнимает еще крепче брата, крепче отца. Он обнимает меня так, что кажется, будто у меня хрустят кости, но я отвечаю ему тем же. Он возвышается над всеми нами – даже над Ланселотом – и наконец отрывает меня от земли.

– Рад видеть тебя, крошка Лилия, – произносит он с озорной улыбкой, опуская меня на место.

У женщины рядом с ним желто-коричневая кожа и черные косы, скрученные в кольца вокруг ее ушей. Шелковое платье приподнимает растущий живот – я удивлена, что она выбралась из постели, в ее-то состоянии. Кажется, будто она родит в любой момент.

– Это моя жена, Демельза, – произносит Лавейн.

Демельза сияет, протягивает ко мне руки и широко улыбается. С нею рядом девочка лет шести: схватилась за юбки и наблюдает за мной мрачными карими глазами.

У нее глаза матери – у брата голубые, – но во взгляде есть что-то знакомое.

– Я так рада, что мы обрели еще одну сестру. – Демельза обнимает меня, а потом берет за руку свою дочь и подводит ее поближе. – А это твоя племянница, Матильда.

Это имя выбивает меня из колеи. Я забываю, как дышать, и поднимаю глаза на Лавейна.

– В честь матери, – объясняет он. – Так было правильно.

– Если следующий ребенок будет девочкой, мы планировали назвать ее Элейн. – Демельза проводит рукой по животу.

– Уверена, мама была бы рада. Да и я тоже. Спасибо, – я наконец обретаю голос.

Опускаю взгляд на девочку с бесстрашным взглядом и именем моей матери, и что-то меня беспокоит. Она выглядит так, словно вспомнила меня: хмурит брови, будто пытается меня разгадать. Я узнаю этот взгляд – я тоже смотрела так на людей.

Но я не успеваю развить эту мысль, потому что Артур прокашливается, и я вспоминаю, где и с кем нахожусь. Оглядываюсь через плечо на него и его рыцарей, на Ланселота, на Моргану.

Интересно, что видит в нас отец? Мы два дня провели верхом и в лесу и выглядим не особо презентабельно: больше похожи на кочевников, чем на королевскую процессию. Я поворачиваюсь к отцу и обвожу рукой своих друзей.

– Позвольте представить вам Его Королевское Высочество Артура, принца Камелота и Альбиона, а также его сестру, леди Моргану Тинтагельскую, и их верных рыцарей.

– Ваше Высочество, – отец понижает голос и кланяется – не слегка склонив голову, как некоторая знать в Камелоте, а глубоко, так что спина его оказывается параллельна полу.

Братья следуют его примеру, Ирина и Демельза приседают в глубоких реверансах – насколько позволяют ребенок в руках Ирины и состояние Демельзы, конечно.

– Прошу, поднимитесь. – Артур кидает на меня полный неловкости взгляд, а потом подходит к отцу и протягивает ему руку.

Отец тут же заключает ее в свои.

– Ваша дочь была мне незаменимым другом и советником последние десять лет. Познакомиться с вами – честь для меня, – продолжает Артур. – Благодарю вас за гостеприимство.

Отец склоняет голову над рукой Артура, а потом распрямляется и хлопает его по плечу. Так он мог бы приветствовать собственного сына. Остальные тоже поднимаются.

– Я и моя семья поддерживают вас: и в притязаниях на трон, и во всем остальном тоже. Просите у Шалота все что угодно, и будет дано вам, Ваше Высочество. – Отец на мгновение переводит взгляд на меня, а потом снова смотрит на Артура. – Надеюсь, вам придется по вкусу наше гостеприимство. Мы приготовили пир для вас и ваших храбрецов, желая показать, что может предложить Шалот. Это меньшая благодарность за то, что вы привезли мою дочь – величайшее сокровище Шалота – домой.

Отец снова поворачивается ко мне, и взгляд его смягчается. Я пытаюсь улыбнуться в ответ, что-то тревожное зреет внутри меня. Мне трудно улыбаться. Трудно дышать.

Величайшее сокровище Шалота.

Я благодарна за то, что смогла увидеть отца и братьев, но я не собираюсь становиться ничьим сокровищем. Может, в другой жизни я бы им и была: если бы выросла здесь, в спокойствии и счастье. Но я больше не та девочка.

Мы следуем за отцом во дворец, и внезапно рядом со мной появляется Моргана: она сцепляет наши руки и наклоняется, чтобы прошептать мне на ухо.

– Твой отец ведь знает, что ты не останешься, так?

Я тоже об этом подумала. Со всеми этими разговорами о моем возвращении и благодарностями Артуру… он наверняка думает, будто я останусь. И если это так, то как объяснить ему, что я отправлюсь за Артуром? Я проведу здесь лишь одну ночь. В конце концов, принц нуждается во мне.

«А как же твой отец? – шепчет голосок в моей голове. – Разве он в тебе не нуждается?»

– Не знаю, – отвечаю я Моргане и прикусываю губу. – Поговорю с ним позже. После того, как мы устроимся на ночлег.