Очарованная призраками

– То есть вот как все обернется, да, Элейн? – спросит Моргана, и по моей спине пробежит холодок от того, сколько ненависти изольется из ее рта. – Занятный трюк, признаюсь, но тебе его не спасти. Я одержу победу. На этот раз так и будет.

Мы не отведем взгляды: где-то далеко послышатся звуки битвы. Но только одна из нас добьется успеха. Только одна из нас выживет.

Видение отпустило меня, и я поняла, что Нимуэ все еще сжимает мои руки. Сжимает так сильно, что у меня покалывает кожу. Глаза ее закрыты, разум блуждает внутри зеркала. Я попыталась освободиться, но она тут же громко вздохнула – словно тонула, – и ее бледные глаза заметались по пещере, а потом остановились на моем лице. Она как-то странно посмотрела на меня, а потом отпустила мои руки, словно они были сделаны из горячего угля. Нимуэ схватилась за края зеркала, и костяшки ее пальцев побелели, а мышцы спины напряглись. Я подумала, что ей плохо, но шли минуты, и ничего не происходило. А потом она наконец успокоилась.

– Нимуэ? – тихо позвала я.

Я протянула к ней руку, но вспомнила, как она отдернула от меня свои, и передумала.

– Может, воды?

Она сделала два глубоких вдоха, а потом посмотрела на меня так, словно забыла, что я все еще здесь.

– Нет. – Голос ее успокоился тоже. – Никому не рассказывай о том, что увидела, поняла? Ни Моргане, ни кому бы то ни было.

– Я… хорошо, – пообещала я, а потом попыталась понять, что увидела. – Это была Моргана.

– Да, – ответила Нимуэ.

В голосе ее больше не было ни удивления, ни каких-либо эмоций.

– Это старое видение. Было старым.

– Было?

Она не ответила – взяла одну из свечей и подошла к дальней стене пещеры. А потом подняла свечу и принялась искать что-то среди записей мелом.

– А, вот оно… Моргана, Акколон, Экскалибур, река, смерть, – прочла Нимуэ, проведя по словам пальцем.

Она поставила свечу на пол и достала кусок мела прямо из воздуха. Не успела я этому удивиться, как Нимуэ начала писать. И писать так яростно, и это почти пугало: особенно с учетом того, каким безмятежным было ее лицо. Я понятия не имела, что происходит и что все это значит, но точно знала: прерывать Нимуэ не стоит.

– Но финал отличается, – произнесла она, когда закончила, и повернулась ко мне. Она уронила мел, и тот исчез прямо в воздухе, не долетев до земли. – Прежде оно заканчивалось, когда юноша… Акколон… уходил.

Я сглотнула и вспомнила мрачного юношу с трясущимися руками и голодными глазами.

– Кто он?

Нимуэ махнула рукой.

– Второй сын лионесского герцога… если попытаться нарисовать сложное дерево родственных связей, то он троюродный брат Гвен, хотя сомневаюсь, что они встречались. Он не имеет значения. Просто мальчишка с тихой жизнью и жаждой большего… был, до того как встретил Моргану.

Моргана. Кем бы ни была эта женщина в видении, но уж точно не Морганой, которую знаю я. В ней не осталось смеха и безудержной живости. Ту женщину мир поломал и оставил умирать. И то, как она произнесла мое имя… я никогда не слышала в ее голосе столько ненависти. Тем более по отношению ко мне. Разве могу я об этом забыть?

– Но как? – спросила я, потому что больше ничего не могла спросить.

Нимуэ поняла мой вопрос и грустно улыбнулась.

– Боюсь, падение Морганы было предсказано давно. Я привела ее сюда в надежде это изменить, но пока мне этого сделать не удалось.

Я вспомнила, какой видела Моргану в своем первом видении: грубую, похожую на призрака на тех авалонских скалах. Я почти рассказала об этом Нимуэ, но та вдруг продолжила:

– Пророчества о короле, который объединит Авалон и Альбион, существуют сотни лет. О короле Артуре, рожденном из войны, обещанном миру. Но только если его злая сестра Моргана не уничтожит его.

Я понимала ее слова по отдельности, но общий их смысл до меня не доходил. Я не могла представить застенчивого, тихого Артура королем и не могла и увидеть Моргану злодейкой, которая хочет от него избавиться.

– Моргана любит Артура. Он ведь ее брат. Ее единственная семья. Она никогда не причинит ему вреда.

Нимуэ глубоко вздохнула.

– И все же видение доказывают, что это не просто вероятность, а дорога, с которой уже не свернуть. Существует версия Морганы, которая повернется против Артура – против всех нас. И даже не одна такая версия.

– Но ты ведь сказала, что видение изменилось, – я хваталась за соломинку. – И если так…

– Видения не меняются, не то чтобы, – нахмурилась она. – Но существует множество видений одного и того же будущего. Множество дорог. Будущее не утверждено, пока не стало прошлым. Но с этим видением… оно не изменилось, оно развернулось. Полагаю, грядет что-то великое, перемена, которая все изменит. Может, это ты.

Она произнесла это так спокойно… но слова эти вонзились в меня, словно нож.

– Моргана ненавидела меня в этом видении. И ты говоришь, причина в том, что я оказалась на Авалоне? Нам суждено стать врагами?

Нимуэ ответила не сразу: она задумалась. А потом…

– Из-за того, что ты приехала сюда, ваши судьбы оказались переплетены. Это уже случилось. Но как эти узы повернутся, задушат ли вас обеих или нет… это еще не решено.