Очарованная призраками

– Это не так-то просто. – Я постаралась не показывать, что расстроена, но у меня плохо получилось. – Нельзя опустошить свой разум полностью.

– Я могу, – ответила Нимуэ. – И каждый провидец, которого я тренировала в последние двести лет, тоже.

Голос ее звучал резко, но потом она посмотрела на меня еще раз и смягчилась. Она протянула ко мне руки – ладонями вверх. Они были куда бледнее, чем я ожидала, всего на тон темнее моих; но если мои ладони бороздили линии и черточки, то ее выглядели гладкими, словно фарфор.

– Если хочешь читать будущее по рукам, то Авалон не подходящее для тебя место, – коротко сказала она.

Это не было угрозой, но слова ее обернулись вокруг моего сердца, словно змея.

– Простите. – Я взяла ее за руки.

Они были такими холодными, словно я взялась за кусок льда.

– На этот раз я помогу тебе, покажу, как это делается, но ты должна освободить свой разум и сосредоточиться на зеркале. Только на нем – ни на мне, ни на тебе, ни на твоих друзьях, ни на твоей матери. Поняла?

Она упомянула мою мать, и меня словно затянуло стальным корсетом. Должно быть, Моргана рассказала ей об этом… но лучше бы она этого не делала. Моя мать была… моей. Не оружием Нимуэ, не историей Морганы, которую она может использовать в своих целях.

От холода ее рук мне было легче абстрагироваться от всего вокруг. Я вглядывалась в зеркало до тех пор, пока мой взгляд не поплыл. Ничего не происходило, и я готова была выбраться наружу, а потом поверхность зеркала покрылась рябью. Отражение сместилось, сначала медленно, затем резко. Мне следовало бы удивиться. Или испугаться. Или хотя бы почувствовать облегчение. Но этого не случилось. Как и сказала Нимуэ: для меня ничего, кроме зеркала, не существовало. В том числе в моей голове.

Моргана будет стоять на берегу бурной реки в грязном черном платье с широкими кружевными рукавами и низким вырезом. Ей, наверное, будет на десять лет больше, чем сейчас, но я все равно узнаю ее, пусть и едва. Ее темные волосы отрастут и спутаются, а глаза покажутся больше звериными, чем человеческими, кровавыми и голодными. Она словно выйдет из детской страшной сказки. Ее испугаюсь даже я.

В руках у нее будет меч с золотой рукоятью и выгравированным на ней словом на языке, которого я не знаю, но точно знает она. Меч похож на те, которые носят мои братья и мой отец, но я пойму, что на самом деле это не просто меч. Вокруг меня дышит магия. И слово на рукояти, имя меча, прошелестит в моей голове, и мурашки побегут по спине.

Экскалибур.

Рядом с Морганой будет стоять юноша с темными глазами и хмурым лицом с острыми чертами – можно порезаться. Он выглядит так, словно готов оттяпать руку, если кто-то на него не так посмотрит, но руки его трясутся, а глаза – яростно оглядывают окрестности. Он не потянется к мечу, хотя я замечу: он этого хочет.

Моргана прошепчет, утробно и соблазняюще:

– Я чувствую твой гнев, милый. Он бушует в тебе волнами. Я чую его в воздухе. Он такой вкусный.

Он затрясет головой: сначала незаметно, а потом все сильнее и сильнее. Он прошепчет то, чего я не услышу, но пойму все равно.

Нет.

Но Моргану нельзя будет разубедить. Она склонится над ним, ласково прикоснется рукой к его щеке. И он закроет глаза – темные ресницы откинут тени на алебастрово-белую кожу.

– Только это, Акколон, – скажет она, и голос ее заключит его в кокон, словно заклятье, хотя колдовства я не почувствую. – А потом я заберу тебя на Авалон, как и обещала, и мы всегда будем вместе.

Она распишет ему то, о чем он так отчаянно мечтает. И неважно, что для этого придется сделать.

– Всегда, – повторит он благоговейно.

Он возьмет у нее меч и поднимает его так, что от лезвия отразится солнечный свет. В его руках Экскалибур выглядит неправильно: Акколон похож на циркового медведя в бальном платье.

А потом он отправится прочь из леса, и Моргана останется стоять у реки и искать в ее бурных водах ответы, которые она не может ей дать.

Видение начало угасать, и я вернулась в свое тело, на Авалон, в Пещеру Пророчеств. У меня покалывало пальцы – затекли. Я почувствовала холодные ладони Нимуэ. Но потом, так же внезапно, ветер перемен вернул меня внутрь видения.

Деревья зашелестят, бушующая река успокоится, небо окрасится темно-фиолетовым, замелькают зеленые молнии. Гром пронесется на мили вокруг и оглушит меня так, словно гремит прямо у моего уха.

На этот раз я не просто наблюдатель. Какая-то версия меня будет стоять там же. Я там, и меня там нет. И не только я это пойму.

Моргана посмотрит прямо на меня, словно видя меня сквозь время и пространство. Она сломана, она должна быть бессильна, но это не так. Она полна ужаса, но ей больше нечего терять.

И каким-то образом во мне загорится та же ненависть, тот же яд, хоть я и не могу понять, как именно. Это не мой гнев. Еще нет. Но во мне будет тлеть и жалость – где-то очень, очень глубоко. И я не способна все это удержать. В моих жилах течет сила, о которой я и не подозревала. Сила, которая принесла меня туда: этому удивлюсь не только я сама, но и будущая я тоже.