Очень долгое путешествие, или Инь и Ян. Сердце Мира (СИ)

— Потом подумаем, — сказал Иорвет, вернувшись с реки и бросив взгляд на карту у меня на коленях. — Надо поспать.

Опустошённые неудачей, мы разбрелись к сумкам и на миг неловко застыли с одеялами в руках, глядя друг на друга, будто бы каждый ждал от второго невидимого сигнала, чтобы сделать шаг навстречу. Не дождавшись, завернулись в свои одеяла и улеглись у костра, тесно прижавшись друг к другу, потому что иначе тоже уже не могли.

А высоко в белёсом утреннем небе, широко расправив крылья и сверкая золочёными перьями на хвосте, парил беркут.

ДРАКОНЬИ ГОРЫ. Дом стоит и свет горит

Проснулась я с тяжёлой головой и противным ощущением жестокого похмелья. Открыла глаза. Прямо перед лицом по травинке ползла божья коровка. Потом её жёлтый панцирь разломился надвое, выдвинулись прозрачные крылья, и она улетела. Я следила за ней, а потом перевела взгляд в пустое синее небо. Глаза ощущались воспалёнными, словно вчера всю ночь я ходила на глазных яблоках по песку. «Кошка… — догадалась я, — наверное, доза была слишком большой. Плюс полночи ветер дул в глаза в полёте…»

Взбодрившись от мысли, что похмелье было ненастоящим, и решив принять для надёжности Белого Мёда, я отправилась к реке. Чутьё вернулось ко мне не вполне, знак на ладони едва побелел, и я долго сидела на берегу в медитации, пытаясь учуять в воде какую-либо опасность. Река катилась безмятежно, я зашла в воду и нырнула глубоко, оттолкнувшись ногами от вязкого и холодного илистого дна. Искупалась и почувствовала себя готовой вернуться к Иорвету и к проблемам.

Сбоку тлеющего костра стоял полуостывший котелок, на припудренной пеплом поверхности чая плавал розовый лист осины с желтыми прожилками. Иорвет махнул рукой на разложенные на сумке хлеб и сыр из вчерашних запасов Борха. Сам эльф сидел неподвижно и задумчиво крутил что-то в пальцах.

— Знаешь, что самое важное в новиградском покере? — через некоторое время произнёс он, разжав ладонь, и я увидела свернувшуюся на ней серебряную змейку с крохотным зелёным камнем в голове.

— Новиградский — это какой? — спросила я.

— В него играют картами, а не костями, и ты не знаешь карт в руке соперника. Ты можешь делать большие ставки, надеясь, что следующим ходом на стол придёт нужная тебе комбинация… Так вот, — продолжил он, — Даже если ты зашёл очень далеко и даже если ты поставил очень много, самое главное — вовремя сказать «пас».

Новиградский покер, похоже, имел те же правила, что и популярная разновидность покера в нашем мире. Иорвет подкинул кольцо и поймал его в кулак.

— Я сделал ставку на слабых, но многообещающих картах, когда решил идти за Исенгримом. Я удвоил её, когда мы пошли за алхимиком, и на стол выпали пустышки. И я дважды удвоил её, когда доверился дракону, но и следующая карта опять не помогла нам. Пришло время сказать «пас».

Я вздохнула и посмотрела на небо. В этот раз оно не было пустым.

— Осталась последняя нераскрытая карта, — тихо сказала я, следя за вспыхивающими в вышине золотистыми перьями на хвосте гигантского беркута. — У нас она зовётся «ривер», что значит «река».

Вслед за мной Иорвет тоже поднял голову.

— И хорошо бы, чтобы течение этой реки было быстрым, — проговорил он, наблюдая, как беркут по спирали спускается на остров.

***

— Я подумал над твоими словами, — сказал Борх, глянув на меня, зацепил пальцы за ремень и выпрямился. — И я не согласен!

Он заносчиво смотрел на нас сверху вниз, а мы с Иорветом так и сидели у костра и выжидающе смотрели на него. Борх назидательно поднял палец.

— Для того, дорогуши, чтобы судить о мотивах драконов, тонко балансирующих на грани между вселенскими силами Порядка и Хаоса и самим своим существованием удерживающих эту грань от сползания, нужно выйти далеко за пределы морали, доступной двуногим существам из плоти и крови!

Иорвет прищурился.

— Ты вернулся, чтобы сообщить нам, что ты не согласен? — спросил он.

— Нет, — буркнул Борх. — Я вернулся, чтобы сообщить вам, что принял к сведению ваше мнение. Однако в создавшейся ситуации мне нужен совет кого-то более мудрого, кто думает эпохами, вневременными ценностями, нежели вы, один из которых наивно полагает, что пара столетий — достаточно долгий срок для планирования, а другая так и вообще живёт в текущем моменте, старательно не задумываясь даже о том, что будет завтра!

Борх завершил тираду и оглядел нас.

— Подумал я и о том, что, исходя из вышеизложенного, иного поступка от вас я не вправе был ожидать, а долг есть долг, который, как известно, платежом красен, — он сделал паузу и торжественно произнёс: — Собирайтесь, ещё до захода солнца мы будем на месте.

Он развёл в стороны руки ладонями вверх и, судя по всему, ожидал бурных оваций.

— Хорошо, — ровно сказал Иорвет и встал.

***