Очень храбрый человек

– Он меня не послушает.

– Я думаю, вы будете удивлены.

Гамаш зашагал по слякотной дороге в направлении, противоположном тому, в котором ушел Камерон, ставший теперь почти невидимым в тумане.

С другой стороны дома раздался голос Бовуара и стук в дверь.

– Трейси, это полиция. Старший инспектор Бовуар.

Гамаш сошел с дороги на мягкую траву, пропитанную тающим снегом, и сделал несколько шагов.

Здесь тоже была дверь. Закрытая. Он знал, что она ведет в мастерскую Трейси.

Подойдя ближе, он увидел след подошвы.

Гамаш остановился. И замер.

Он снова услышал стук. Это Бовуар. У двери. Пытается получить ответ.

Но Гамаш понял, что ответить некому, в доме никого нет. По крайней мере, никого живого.

Он повернулся и крикнул Клутье:

– Омер уже побывал здесь и ушел. Пусть Бовуар зайдет в дом и найдет Трейси.

– Да, сэр.

Она побежала по подъездной дорожке, оскальзываясь в грязи, но удерживаясь на ногах.

– Он здесь! – крикнула она. – Омер здесь!

Все стоявшие у двери повернулись.

– Откуда вы знаете? – спросил Бовуар.

– Старший инспектор Гамаш сказал мне. Сказал, чтобы вы шли внутрь. Может быть, Трейси…

– Merde, – выругался Бовуар и потянулся к ручке двери, а два агента потянулись к пистолетам.

– Уберите их в кобуру, – приказала Лакост.

Мощная дверь была заперта. Они навалились на нее, и тут подоспел Камерон. Человеческий таран.

Он приложился к двери плечом, и она распахнулась.

Бовуар ворвался внутрь, мимоходом подумав, где же Гамаш.

Глава сороковая

– Скажите ему, что я преследую Омера! – прокричал Гамаш вслед Клутье, когда та побежала предупредить Бовуара.

Потом он вернулся к следам.

Одна пара отпечатков вела к дому.

Другая – в обратном направлении.

Гамаш пошел по следам к лесу.

Но, сделав несколько шагов, остановился и огляделся. И тогда понял, куда направляется Омер.

Необходимость идти по следам отпала, и Гамаш почти бегом припустил по лесу, петляя между деревьями. Хрупкие ветки царапали его куртку, руки, лицо.

Один раз пришлось остановиться, когда туман сгустился и Гамаш потерял ориентацию. Но он быстро переориентировался и продолжил путь.

Минут десять потребовалось ему на то, чтобы, поскальзываясь и утопая по щиколотку в слякоти, добраться до заросшей тропы.

Он слышал впереди хриплое дыхание, но только за поворотом смог его увидеть.

Омер стоял на мосту. Туман, поднимавшийся над речкой Белла-Белла, почти окутывал его.

Но он был не один.

На плече у него лежало тело Карла Трейси.

– Омер!

Годен повернулся.

– Сюда! – крикнул Камерон из глубины дома. – В мастерскую!

Бовуар поспешил туда, предполагая, что найдет Трейси либо за работой над его глиняными горшками, либо мертвым. Но вместо Трейси он увидел Камерона, стоящего у задней двери.

– Вероятно, Годен вошел здесь, – сказал Камерон.

– Никаких следов Трейси? – спросил Бовуар, протискиваясь мимо Камерона. – Господи Исусе, тут следы, входящие и выходящие.

– И кровь на полу. – Лакост показала на пятна. – Но не много. Кто-то ранен, однако непохоже, чтобы смертельно. Иначе было бы больше крови.

– И лежало бы тело, – сказал Бовуар.

Он шагнул за дверь и увидел то, что видел Гамаш. Два ряда следов, причем одни глубже других.

– Вероятно, Омер забрал Трейси с собой.

– А шеф преследует их, – сказала Лакост, показывая на другие следы.

– О господи, – выдохнула Клутье и, когда все посмотрели на нее, добавила: – Он кричал что-то, но я не расслышала. Нужно было остановиться и спросить, а я продолжала бежать.

Лакост повернулась к Бовуару:

– Он думает, что мы идем сразу же за ним. Он рассчитывает на помощь.

Камерон бросился мимо Бовуара в сторону леса, но Бовуар остановил его:

– Подожди.

Всем своим существом он стремился в лес. Он чувствовал, что и остальные полицейские напряглись в ожидании.

Но он помнил совет шефа.

Думай. Переведи дыхание. Задержись на минуту. Всего на минуту. Чтобы подумать.

И вот теперь, сгорая от потребности бежать, Жан Ги Бовуар заставил себя подумать.

– Годен тащит Трейси к мосту. Изабель, садись в машину. Вы двое, – он показал на Камерона и Клутье, – поезжайте с ней.

– А ты? – спросила Лакост.

Но Жан Ги Бовуар уже делал то, что делал всегда. Следовал за Арманом Гамашем.

К тому времени, когда Лакост дошла до машины, Жан Ги Бовуар и два других агента были уже далеко в лесу. Спешили между деревьями сквозь туман.

– Бросьте его, Омер.

Годен стоял в двадцати шагах от него и тяжело дышал.

– Положите его на землю.

Приближаясь к мосту, Гамаш сунул руку в карман, но не за пистолетом Камерона, который все еще лежал там, а за своим телефоном. На глазах у Омера Гамаш остановился, нажал кнопку на телефоне и поставил его на землю, прислонив к камню.

Он знал, что сигнал сюда не проходит. Телефон не мог что-то посылать, зато мог записывать.

Омер, стоя с бесчувственным Трейси, перекинутым через его плечо, как мешок с картошкой, ничего не говорил. Ничего не делал. Только смотрел на Гамаша и жадно глотал ртом воздух.

Гамаш шел медленно, держа руки перед собой. Ножа он не видел. Возможно, Омер уже воспользовался им. И выбросил.

Неужели Карл Трейси мертв?