Очень краткая история жизни на Земле: 4,6 миллиарда лет в 12 лаконичных главах

Человеческая походка – одно из чрезвычайно недооцененных чудес света. Мы научились проникать в структуру субатомных частиц, улавливать далекое эхо сливающихся в миллионах световых лет от нас черных дыр и даже заглядывать в первые мгновения существования Вселенной. Но построить робота, который бы мог воспроизвести естественную грацию и атлетизм походки простого человека, нам до сих пор не удается.

Так что вопрос очевиден – почему? Есть простой ответ: за миллионы лет обезьяны перепробовали самые разнообразные экзотические способы передвижения, и двуногость – лишь один из них. Они перелетали, раскачиваясь на длинных руках, как гиббоны; «ходили» по ветвям всеми четырьмя конечностями, как орангутаны; гориллы и шимпанзе используют еще более редкий, чем двуногость, вариант четвероногого способа передвижения, опираясь не на ладонь, а на полусогнутые пальцы. Но вот почему гоминины выбрали двуногость вместо любого другого способа добраться из точки А в точку Б – неясно. Жизнь на открытом пространстве точно не требует именно такого способа передвижения. Макаки и павианы да и многие другие крупные обезьяны живут на открытом пространстве и прекрасно себя чувствуют, крепко держась на всех четырех лапах.

Не выдерживает критики и предположение, что двуногость позволяет высвободить руки для инструментальной деятельности или, например, чтобы удерживать младенца, – многие животные прекрасно справляются и с тем, и с другим, без радикального перехода к двуногости. Если говорить о самых ранних гомининах, то максимум, что можно предположить – что, возможно, они оказались преадаптированы благодаря своей манере передвижения по деревьям в выпрямленном положении, сочетая лазание с карабканьем. После спуска на землю для них уже не составило труда ходить вертикально – это было почти как карабкаться, только без ветвей.

Как бы то ни было, но многие не утратили способность к лазанью. Стопа одного из первых гоминин, ардипитека (Ardipithecus ramidus), обитавшего в Эфиопии 4,4 миллиона лет назад[260], отличалась противопоставленным большим пальцем, который, как и его аналог на кисти, мог использоваться для хватания. Такое строение стопы характерно для животных, предпочитающих по деревьям лазать, а не прогуливаться под их сенью[261]. Другой вид, живший в Восточной Африке между 4,2 и 3,8 миллиона лет назад австралопитек анамский, Australopithecus anamensis, тоже был во многом примитивен, но уже увереннее чувствовал себя на земле, а не где-то над ней[262].

Одновременно с австралопитеком анамским обитали и другие похожие виды. В тех же местах между 4 и 3 миллионами лет назад обитал австралопитек афарский[263], Australopithecus afarensis, который ощущал себя на двух ногах еще лучше. Среди всех ранних гоминин этот был одним из наиболее успешных, вырвавшись за пределы Восточной Африки, – его останки встречаются и гораздо западнее, вплоть до Чада[264]. Где бы он ни бродил, но ходил он выпрямившись – так же, как мы[265], – хотя все еще неплохо лазал по деревьям[266].

Однако не стоит считать, что разные виды сменяли друг друга строго упорядоченным образом, становясь все лучше и лучше приспособленными к двуногому передвижению. Гоминины были редко рассеяны по саванне Восточной Африки, поскольку предпочитали луга, лесистые заросли и тенистые леса, желательно недалеко от воды[267]. Одни виды предпочитали леса более охотно, другие менее. Даже 3,4 миллиона лет назад подобные ардипитеку древесные гоминины все еще встречались в кронах лесов плиоценовой Эфиопии[268].

Прямохождение для всех этих ранних гоминин было таким же обычным делом, как и лазание по деревьям. Вполне возможно, что, подобно сегодняшним человекообразным обезьянам, они устраивали себе гнезда среди ветвей. Предпочтения в еде у них были столь же разнообразными, как и способы передвижения. Некоторые гоминины начали разнообразить свой рацион из фруктов, листьев и насекомых более твердой пищей – орехами и кореньями. Результатом стали эволюционные изменения, похожие на случившиеся с копытными: скулы расширились, чтобы разместить мощные жевательные мышцы, челюсти увеличились, зубы приобрели крупную угловатую форму. Между 2,6 и 0,6 миллиона лет назад в Африке появились несколько видов, которые обладали такими высокоспециализированными чертами и которых объединяют в род парантроп, Paranthropus. Бок о бок с этими рафинированно-саванными видами обитали гоминины с более универсальным строением – различные виды австралопитеков и нашего собственного рода Homo[269], некоторые из которых пристрастились к более сочной еде.

Примерно 3,5 миллиона лет назад некоторые ранние гоминины пристрастились к мясу, которое они обычно доедали после охоты других животных. Остротой зубов и мощью челюстей гоминины не могли сравниться со львом или леопардом, но они начали обрабатывать камни, отщепляя осколки с острыми кромками, и научились кромсать ими туши[270].