Очень личная история. Опыт преодоления

– Свой бывший класс вспоминаешь? Интересные были ребята?

– Да, интересные. Но сейчас они никто не хотят со мной общаться. Я некоторым предлагаю: давай встретимся, сходим куда-нибудь, а они: в следующий раз. Предлагала раз пять как минимум, а они: попозже, попозже, попозже…

– Знаешь, Аня, ты не первая из детей и подростков, с кем я в последнее время встречаюсь, разговариваю, кому пришлось пройти испытание серьёзной болезнью. И вот моё личное наблюдение: вы гораздо глубже и милосерднее, чем обычные дети, и, конечно, взрослее и осознаннее. Обычные дети чего-то важного в жизни пока не поняли. И неизвестно, поймут ли в будущем. Потому что понимание нужно выстрадать. А вы с удвоенной силой умеете ценить жизнь. Но давай о чём-нибудь радостном. Какая в тебе, на твой взгляд, главная черта?

– Наверное, почти во всём находить что-то весёлое, позитивное.

– Что может тебя удивить или произвести сильное впечатление?

– Какой-нибудь хороший фильм. Последний, который я смотрела и мне понравился, называется «Наркоз». Там молодой мужчина лёг под операционный нож – ему должны были сделать пересадку сердца. А у него была невеста. И эта девушка, получается, договорилась с врачом, то есть подкупила, чтобы главный герой на операции не выжил. Он был из очень богатой семьи, у неё был план заполучить деньги. А у этого парня оказался такой синдром, когда от наркоза не засыпают, а просто глаза закрыты. Он не мог двигаться, говорить, но всё чувствовал. Показывалось всё от третьего лица, что он как призрак летает и всё видит, всё слышит. В результате парень умер, а девушку разоблачили, она попала за решётку. Я когда смотрела этот фильм, прямо так с широко открытыми глазами, ничего не хотела пропустить, захватывающий такой фильм.

– Получается, коварство и любовь часто ходят рядом?

– Наверное.

(Этот вопрос я задала так, для красного словца, чтобы разрядить накал эмоций этой гиперчувствительной девочки. Вполне понятно, почему из множества фильмов Аню, недавно перенёсшую операцию, загипнотизировал именно этот. В фильме поднимается вопрос доверия – один из главнейших вопросов нашего времени. Доверия в самом широком смысле: к врачу в поликлинике, к рукам больничного хирурга, к близкому человеку, к малознакомым или вовсе незнакомым людям. Каким же мужеством доверия нужно обладать, вверяя собственную жизнь рукам других людей в столь жёсткое, циничное время.)

– Аня, а что-нибудь хочешь рассказать про учителей, с которыми занимаешься?

– Я на надомном обучении, в шестом классе. Получается, по болезни я пропустила полгода, даже больше, и осталась на второй год. По идее, я должна сейчас быть в седьмом. Мне нравится учительница по русскому языку, Надежда Маратовна. Она ко мне добра, она понимает моё положение. У неё со мной отношения не как у учителя с учеником, а как с другом, можно сказать. Нормальные такие диалоги. Учительницу по английскому я всегда недолюбливала, потому что, когда я ходила ещё в школу, она всё время меня гнобила, всегда выставляла меня виноватой. А по математике просто – зубри давай таблицу умножения и всё такое. Не знаю. Мне главное, чтобы было сделано домашнее задание, и всё.

– Где бы ты мечтала побывать?

– В Париже. Это мечта с самого детства. Планируем уже поездку.

– Хотела бы ты что-нибудь изменить в России?

– Валюту, чтоб у нас были не рубли, а евро. И ещё отношения людей. Я, например, езжу в метро, а там толкаются, пинают тебя… Не очень дружелюбные отношения у людей.

– Да, случается, к сожалению. А что бы ты, Анюта, пожелала всему человечеству?

– Любви. Любить и быть любимыми.

Царство любви – «Шередарь»

Неподалёку от лагеря течёт извилистая река Шередарь, приток Киржача. Весной она разливается, оставляя за собой заливные луга с сочной травой. А зимой тут особая красота. Такого чистого белого снега, как на территории «Шередаря», я, вечный столичный житель, не видела, пожалуй, никогда. Девственный снег с красно-рыжими всполохами бревенчатых солнц-домов, построенных на гигантской, вырезанной среди леса рукотворной ладони. Придать территории лагеря такое очертание – задумка создателей проекта. Ведь ладонь – символ силы и действия, вместе с тем открытости и доверия.

Когда 2 февраля мы были в «Шередаре», там проходила смена сиблингов. «Братьям и сёстрам детей, болеющих онкологией, тоже нужна реабилитация, они обделены родительским вниманием, страдают, переживают за своих, получается, несут двойную нагрузку» – так сказал нам руководитель реабилитационных программ Владислав Сотников. Ему чуть за тридцать, он красивый, выдержанный, с приятным голосом. Приглашает нас с дороги выпить чаю и попробовать изделия их пекарни. Мы пьём чай и ведём беседу, сидя в огромной столовой за накрытым белоснежной скатертью столом. О качестве местной выпечки можно писать отдельный рассказ.