Очень плохая история

Ей снова двенадцать лет, а она садит в объятиях старой яблони в глубине сада. Ей нравится ощущение под ладонями шершавой, узловатой коры. А из яблок получаются самое лучшее пюре и пирог. Когда ей хотелось остаться одной, она приходила сюда. Она видела, что Даз пришел домой вместе с длинноволосым человеком в кожаной мотоциклетной форме, который называл себя Доктор Смерть, и его высоким костлявым приятелем. Они прошли в маленькую гостиную сразу за входом и тут же начали ссориться. Она пробежала по коридору и спряталась в своей комнате, но на двери здесь не было замка. Потом она услышала крики и шаги в прихожей. Они не должны ее найти. Она вскарабкалась на окно и спрыгнула в сад, залезла на дерево и спряталась под покровом мягкой зеленой листвы. Было почти полностью темно, и в доме горел свет. Она все видела через маленькое открытое окно на кухне. В комнату вошел человек с длинными волосами, толкая перед собой Даза. Затем в комнате появился другой человек, намного старше, в костюме с галстуком. Она никогда раньше его не видела, но ей показалось, что он главный. Он указывал жестом, что Даз должен сесть перед ним на стул. Даз сидел спиной к окну, поэтому она не видела его лица, но зато видела, что тот, старший, очень сердился. Он что-то спрашивал у Даза, но Даз только все время тряс головой. Тогда длинноволосый начал кричать на него и бить. А потом старший что-то направил Дазу в лицо. Она напрягла глаза и поняла, что это был пистолет. Ей стало плохо, сердце часто-часто забилось, кровь стучала в висках, и она едва могла дышать. Даз что-то кричал, а потом ее мать с криком ворвалась в комнату, и тогда последовало два быстрых хлопка. Звук был похож на взрыв хлопушки. Даз упал, и она закрыла глаза. Снова крик. Еще два хлопка. Когда она набралась храбрости открыть глаза, увидела на кухне только тех двоих мужчин. Куда делась ее мать? «Не оставлять свидетелей», — крикнул пожилой, его голос был слышен из открытого окна. «Найдите мальчишек. И мне нужна девчонка, — крикнул длинноволосый. — Я займусь ей». Ева зажала рот руками, прижав их так крепко к губам, как только могла, чтобы ни один звук не вырвался наружу.

Кто-то сильно пнул ее в ягодицы.

— Ты слишком много дал ей этой дряни, — послышался голос Дэймона Уэйда. — Она не способна отвечать на вопросы.

— Говорю тебе, это выветрится. Можешь мне поверить.

— Слушай, я не могу сидеть тут целую ночь, а она в таком виде нам ни к чему.

Стюарт Уэйд? Нет?

— Что бы вы ни собирались делать, самое позднее к трем часам ее здесь быть не должно. Понятно?

Это говорил Гарри Майклс. Его голос звучал ровно и размеренно, как будто речь шла о чем-то обыденном. Гарри! Шок был мгновенным и сильным, но даже в помраченном состоянии Еве было понятно, что тут нет ничего странного. Как он может не быть здесь, если с самого начала входил в схему как ее неотъемлемая часть.