Очерки истории банковской системы России. 1988–2013 гг.

На пути нормального развития у российской банковской системы было еще много препятствий и хронических болезней. Одна из самых тяжелых – наличие множества неликвидированных банков с отозванной лицензией. В IV квартале 1999 года таковых насчитывалось 1025. Действовавшие в тот период ликвидационные процедуры и технологии не позволяли полностью прикрыть большое количество «мертвых» банков, которые продолжали подавать признаки жизни, наподобие гаитянских зомби. Дело в том, что в России сформировалась судебная модель банкротства банков с небольшой примесью административных мер. Центральный банк вправе отзывать лицензию у банка, но его банкротством занимался суд. Он же назначал арбитражного управляющего и следил за процедурой ликвидации банка, которая была прописана настолько нечетко, что позволяла заинтересованным лицам затягивать банкротство до бесконечности. За это время активы банка уходили в другие структуры и банально тратились на содержание арбитражных управляющих. В результате кредиторам последней очереди (юридическим лицам) во многих случаях не доставалось ничего.

Еще до кризиса 1998 года достаточно массовым явлением было отсутствие у официально обанкротившихся банков кредиторов, заинтересованных в их ликвидации. Или в отсутствии у собственников (акционеров) средств, необходимых для завершения ликвидационных процедур. После кризиса 1998 года достаточно массовым явлением было стремление главных (мажоритарных) акционеров и топ-менеджеров обанкротившихся банков максимально оттягивать их окончательную гибель. По крайней мере, до тех пор, пока не будут реализованы остатки денежных средств на счетах банков-корреспондентов. Банки с отозванной лицензией представляли собой практически альтернативную банковскую систему, которая не Центральным банком, ни другими официальными органами никак не регулировалась.

Совокупные активы банков с отозванной лицензией (за исключением «СБС-Агро» и «Российского кредита», находившихся под управлением АРКО) на 31 декабря 2000 года составляли 8,5 % активов всех зарегистрированных банков. Рассказывают, что в короткую бытность В. А. Степашина в должности премьера он, однажды, поинтересовался у В. В. Геращенко, возможно ли то, что некий банк с отозванной лицензией, как ни в чем не бывало, продолжает проводить банковские операции, – на что последний философически заметил: «В России все возможно…». «Очень жизнеутверждающий ответ», – сказал Степашин под хохот членов кабинета министров.

Вторая важная проблема, от которой зависело сохранение тенденции экономического роста, заключалась в недостаточном уровне капитализации российской банковской системы, то есть в ее ограниченной способности увеличивать долю кредитов в своих работающих активах. Хотя уже в 1999 году прирост капитала составил около 40 %, это было явно недостаточно для того, чтобы удовлетворить растущий спрос на кредиты, в том числе – со стороны предприятий экспортно-ориентированных отраслей экономики.

Решение проблемы рекапитализации банковской системы во много зависело от решения проблемы уравнивания банков в своих налоговых правах и обязательствах с другими юридическими лицами. Банки уплачивали налоги в размере 43 % от прибыли, в то время, как все остальные хозяйствующие субъекты платили 35 %. В 2002 году налог на прибыль для банков стал равен 38 %, а для всех остальных – 30 %, но после введения компенсирующего оборотного налога в виде местного налога на прибыль, налогообложение вернулось на исходные позиции: 43 % и 35 %.

Теоретически, рекапитализация банковской системы могла осуществиться пятью способами: 1) за счет прибыли самих кредитных организаций – что заработали, то и капитализировали; 2) за счет средств акционеров банков; 3) за счет государства; 4) за счет слияния и поглощения банков; 5) за счет дополнительной эмиссии собственных акций (IPO). На практике, чаще всего, использовался первый способ, когда капиталы банков увеличивались за счет нераспределенной прибыли. По оценкам экспертов, таким образом, за девять месяцев 2002 года было обеспечено 65 % от общего прироста капитала банковской системы[126].

Первым из коммерческих банков, кто решился на рекапитализацию, был Международный промышленный банк (МПБ). В декабре 1998-го, когда и в политике, и в экономике царила полная неразбериха, а российские бизнесмены прятали деньги за рубежом, МПБ пошел на неординарный шаг: увеличил уставный капитал до 10 млрд. рублей. Через год акционеры влили в МПБ еще 15 млрд. рублей, и, таким образом, на 1 января 2000 года в строчке «уставный капитал» баланса МПБ уже красовалась цифра 25 млрд. рублей (чуть меньше $ 1 млрд. по текущему курсу). Для банковской системы это был своего рода рекорд: у других кредитных организаций уставный капитал редко превышал 1 млрд. рублей; МПБ практически догнал Сбербанк по размеру собственных средств и стал крупнейшим частным банком в стране.