Очерки истории Италии. 476–1918 годы

Если смерть в 1468 г. героического борца за свободу Албании Георгия Скандербега, захват турками его оплота Кройи (1475) и их дальнейшее закрепление на подступах к Адриатике ослабляет позиции республики, то захват ею в результате дипломатических махинаций такого важного пункта, как остров Кипр (1489), несколько уменьшает это ослабление.

Социально-экономическая жизнь

Те процессы внутреннего перерождения, которые происходили в самом конце XIV — в начале XV в., в последующие десятилетия идут неукоснительно и все более интенсивно. Экономическое процветание передовых итальянских городов, самым ярким образцом которых являлась Флоренция, все в большей степени уступает место застою, а затем и упадку. Причины внешнего порядка, подтачивавшие экономическое благополучие Италии в предшествующий период, теперь усиливаются. Турки захватывают Константинополь и, разрушив остатки дряхлой Византийской империи, в значительной мере отрезают Италию от кормивших ее восточных рынков. В странах Западной Европы обстановка также меняется. Итальянские богачи уже не могут наживаться, как раньше, за счет этих стран. Окончание Столетней войны позволяет Франции оправиться, собраться с силами и постепенно освободиться от экономического засилья итальянских банкиров, купцов, шерстяников. Испания, объединением двух крупнейших государств Кастилии и Арагона (1479), превращенная в могущественную державу, проявляет значительно большую не только политическую, но и экономическую самостоятельность. Даже раздробленная и слабая Германская империя под властью нового императора Максимилиана (с 1493 г.) делает попытки правда в большинстве своем неудачные, избавиться от экономической гегемонии итальянцев.

Глубокий кризис итальянской экономики, неразрывно связанный с перерождением всей социальной структуры передовых городов-государств, обнаруживается все в большей степени. Активность народных масс, создавших расцвет Возрождения, окончательно падает, только мрачное отчаяние и чувство безнадежности своего положения изредка вызывает вспышки революционных выступлений и создает то настроение неизбежно надвигающейся катастрофы, которое ярко, проявляется в высказываниях ряда современников. Так, архитектор и теоретик Франческо-Аверлино Филарете в своем трактате-утопии, посвященном постройке идеального города «Сфорцинды», дает советы, как избежать восстания многочисленных рабочих, собранных для выполнения работ.

Стремление извлекать капиталы из «компаний», вкладывать капиталы в недвижимую собственность, значительно менее прибыльную, но зато более надежную, проявляется теперь повсеместно, являясь как симптомом кризиса, так и одним из самых важных его проявлений.

Гуманизм и наука

Гуманизм, ставший уже к середине XV в. широко распространенным течением, официально принятым  правящими кругами большинства политических центров Италии в качестве идеологии, выражающей их вкусы, мысли и устремления, во второй половине века приобретает новую окраску, разветвляется на ряд направлений, в достаточной степени различных. Флоренция в этом отношении в значительной мере теряет свое первенствующее положение, выступают другие центры: арагонский Неаполь, папский Рим, отчасти сфорцовский Милан.

В Неаполе выделяется группа гуманистов-царедворцев, среди которых особенно заметным оказывается секретарь ряда королей, политик, дипломат, философ и латинский поэт Джан Джовиано Понтано (1426–1503). Воспитанный на гуманистическом преклонении перед античностью и ее литературными образцами, унаследовавший весь образ мыслей, свойственный гуманистам, он использует все это для создания большого количества поэтических произведений, в которых воспевает то в античной, мифологической маскировке, а то и без нее, простые человеческие чувства — восхищение прекрасной природой Неаполя и его окрестностей, влечение к возлюбленной, радости и горести семейной жизни, беспредельную любовь к детям.

Пользуясь своим влиятельным положением при королевском дворе, Понтано возглавляет довольно многочисленный кружок гуманистов и придает ему сравнительно свободные организационные формы так называемой «Понтанианской академии». Наиболее крупным и значительным не только в этом кружке, но и вообще среди гуманистов середины XV в. был прямой продолжатель дела гуманистов предшествующего периода, почти их современник, римлянин по происхождению Лоренцо Валла (1407–1457). Подвижный, инициативный и смелый, Валла, занимавший должности секретаря Альфонса Неаполитанского, а затем секретаря папы Николая V, отнюдь не был революционером, сотрясающим основы современного ему общества или его общераспространенной идеологии, но острый критический глаз и несколько большая, чем у гуманистов предшествовавшего периода, решительность позволяют ему заняться рядом тем, к которым не решались обращаться ни Бруни, ни Поджо, ни их единомышленники.