Очерки из будущего

– Летающая машина – универсальный миротворец, – ответил он. – Правда, когда она была впервые изобретена, ее признали самой грозной военной машиной, и я полагаю, что она использовалась для этой цели, в некоторой степени, до конца вашего века. Сражения велись в воздухе, бомбы сбрасывались на города, несомненно, существовало общее чувство беспомощности и незащищенности. Одна машина легко уничтожала имущество на миллиарды долларов и бесчисленные жизни. Но следствием этого было то, что боевые действия вскоре прекратились. Ссорятся всегда правительства, а не народы, и последние отказались помогать первым в дальнейших разрушениях. Как только наступил мир, началась всеобщая эра путешествий, у каждого была своя летающая машина, и происходил всеобщий обмен визитами по всему миру. Это продолжалось в течение дюжины или двадцати лет. К тому времени политическая география была практически стерта. Я говорю сейчас о Европе, в этой стране никогда не было подобных трудностей. Нации лично знакомились друг с другом через людей, составляющих их, свободная торговля уже стала всеобщей, так как содержание таможен в поднебесье было признано нецелесообразным. Многие люди поселились в тех странах, которые раньше были чужими для них, со временем, когда понятие "иностранец" перестало существовать, все так смешалось, что отдельные формы правления стали, как я уже говорил, невозможными и недейственными. Старый мир стал огромной, неформальной федерацией, и хотя Европа, Азия, Африка и Полинезия все еще остаются, в некотором смысле, отдельными странами, но только до тех пор, пока они географически отделены друг от друга. Неизбежным следствием этого стало постепенное принятие общего языка, и сегодня жители нашей планеты быстро приближаются к состоянию единого народа, все социальные, политические и коммерческие интересы которого идентичны. Благодаря неограниченным возможностям связи, они почти так же тесно объединены, как члены одной семьи, и вы можете объехать весь земной шар, и мало что в жизни, манерах и даже внешнем облике жителей напомнит вам, что вы удалены от места своего рождения.

– Индивидуальная внешность! – сказал я. – Наверняка, я смогу найти какие-то отличия, например, в Африке или Китае?

– Возможно, если вы исключительно увлеченный этнолог. Какой крови я, по-вашему, должен быть?

Я пристально посмотрел на своего собеседника. Это был человек чуть выше среднего роста, с квадратными, густыми бровями и утонченными, тонко вылепленными чертами лица. Лицо выдавало уравновешенную натуру, интеллектуальную, но не до такой степени, чтобы подавлять эмоции. Его фигура была мощной и подвижной, а осанка грациозной. Короче говоря, я редко видел такого красивого и мужественного мужчину.

– Вы – житель Новой Англии, – сказал я после некоторого раздумья, – англичанин, думаю, валлийского происхождения.

Он искренне рассмеялся.

– Мои прапрадедушка и прапрабабушка были эскимосами без каких-либо примесей, – ответил он. – Нет, этого практически не видно даже сейчас, а еще через сто лет мы будем совершенно неотличимы. Но справедливо будет признать, что одного скрещивания рас недостаточно для объяснения сходства типа. В человеческий род был влит новый элемент жизненной силы, новый дух, и, очевидно, произошли изменения во внутренней физической конституции темных рас, заставляющие их склоняться как по форме, так и по оттенку к кавказскому типу. Объяснять вам причины этого не входит в нашу сегодняшнюю задачу, но вы должны принять во внимание существенное единство целей и чувств, которое сейчас существует во всем мире, и помнить, что тело формируется душой и является ее материальным выражением. Но союз между физической и духовной наукой был едва ли завершен в ваше время, я думаю, и поэтому эти намеки могут не иметь большого значения для вас.