Очерки из моей жизни. Воспоминания генерал-лейтенанта Генштаба, одного из лидеров Белого движения на Юге России

7 марта. В довольно большой трехместной каюте я оказался один. Рано утром, когда я был еще в постели, я услышал в коридоре какие-то разговоры. Выяснилось, что кто-то из офицеров парохода проверял имевшиеся у него отметки о пассажирах. Около двери моей каюты разговаривающие остановились, и я услышал следующее: «Кто в этой каюте?» Вероятно, старший коридорный сказал: «Отмечено, что в каюте г-н Лукомский; больше пока в каюте никого нет». Первый голос: «Это русский генерал Лукомский. Командир приказал, чтобы генерала Лукомского не беспокоили и до Генуи к нему в каюту никого больше не сажали». Я был прямо потрясен.

Должен сказать, что действительно, несмотря на то что в Гонконге и Сингапуре много насело публики и, по-видимому, все каюты были переполнены, ко мне до самого конца (я высаживался в Генуе) никого не посадили.

Внимание со стороны администрации парохода и прислуги было полное.

10 марта (я не описываю захода в Гонконг, о котором столько написано, что мое описание не интересно). Рано утром пароход стал у пристани г. Манилы (Филиппинские острова).

После утреннего завтрака ехавший на пароходе русский доктор (собственно, поляк Менжинский) предложил мне в компании нескольких человек (он, немец-профессор Тидеман, немец-врач Шлипке и китаец-доктор) проехать на автомобиле к так называемым «белым горам», откуда проведен водопровод в г. Манилу. Расстояние до гор 20 английских миль. Дорога – прекрасное шоссе.

Сначала проехали дачные места (масса зелени, всевозможных пальм, цветов); затем въехали совершенно «в деревню». Проехали через четыре манильские деревни.

Деревенские постройки в удивительном порядке. Небольшие дома поражают чистотой и культурным устройством. Везде в окна видны фотографии, картины, на полках книги. Жители имеют совсем «не дикий» вид. Многие из женщин одеты в яркие, чистые платья. Все деревни в зелени: преимущественно бамбук, мангу и пальмы (больше всего бананные). Около селений много плантаций сахарного тростника и табачных.

В селениях устроены школы и мастерские для различного рукодельного труда. В школах преподают на английском языке. Испанский язык, на котором хотя и говорит еще большинство взрослого населения, постепенно вытесняется английским. Американцы очень хорошо культивируют богатейший край (как известно, американцы дали теперь Филиппинам автономные права). Доктор-китаец смотрел-смотрел, а потом сказал: «А все же все это рано или поздно, но перейдет в руки Японии».

Дорога, по которой мы ехали, очень красива. Пересекли мы несколько небольших, но довольно многоводных рек (мосты есть и каменные, есть и бамбуковые). Около селений на речках и по берегам большое оживление: женщины моют белье, дети купаются, катаются на бамбуковых плотах, ловят рыбу. Говорят, что есть один серьезный минус жизни в этих районах (если не считать москитов и лихорадок) – это громадное количество змей.

«Белые горы» представляют из себя красивую, с богатой растительностью цепь гор в 4—5 тысяч футов высоты. Местами видны белые, меловые утесы (отсюда, вероятно, и название «белые горы»). Около места, откуда начинается городской водопровод, река падает вниз очень красивым водопадом. Американцы охраняют район водопровода и, опасаясь, вероятно, что-либо может быть испорчено посетителями, не пускают туда никого без особого письменного разрешения.

Поездкой мы все остались очень довольны.

К отходу парохода (к 6 часам вечера) на пристани собралась масса местной публики: одни провожали своих друзей и знакомых, другие просто ради любопытства. Местные красавицы были разодеты в праздничные и довольно яркие платья; на многих платья местного типа, с оригинальным корсажем в виде каркаса, юбки испанского покроя и почти все с шалями (но не на плечах, а на руках – вероятно, не набрасывали на себя из-за жары).

Дамы на пароходе с большим интересом рассматривали туалеты местных дам и вслух делали свои замечания. Очень оригинальны корсажи – как бы на каркасах. Вероятно, это опять-таки следствие жары, чтобы материя платья не приставала к телу и белью. Под каркасами видно полупрозрачное легкое белье, а на каркасах еще более прозрачная яркая и легкая материя.

При отходе парохода на пристани делалось что-то невообразимое: экспансивная публика кричала, пела, пищала.

11 марта. Море тихое; масса летучих рыбок. Солнце начинает поджаривать, и сегодня всю палубу затягивают тентом.

12 марта. Море как зеркало.

13 марта. В 10 часов утра подошли к северной оконечности острова Борнео и бросили якорь в полутора верстах от города Магу. Мелко, а потому суда останавливаются вдали от берега.

Это английская колония. Город Магу расположен на седьмом градусе северной широты на северной оконечности острова Борнео, около места разработки нефти. Для подачи нефти на суда проведено в море несколько труб нефтепроводов, которые поддерживаются на поверхности воды особыми бакенами на якорях. Когда нужно – концы труб поднимаются на суда при помощи кранов.