Там берега пустынные объятыШептанием глухим; прилива ходТо усмирит, то снова подстрекнетВлиянье чародейственной Гекаты.Там иногда так ласковы закаты,Так миротворны, что дыханье водЕдва ли и ракушку колыхнет –С тех пор, как бури улеглись раскаты.О ты, чей утомлен и скучен взор,Скорее в этот окунись простор!Чей слух устал терпеть глупцов обидыИли пресыщен музыкою строф –Ступай туда и слушай гул валов,Пока не запоют Океаниды!
Коту госпожи Рейнольдс
Что, котик? Знать, клонится на закатЗвезда твоя? А сколько душ мышиныхСгубил ты? Сколько совершил бесчинныхИз кухни краж? Зрачков зеленых взглядНе потупляй, но расскажи мне, брат,О юных днях своих, грехах и винах:О драках, о расколотых кувшинах,Как ты рыбачил, как таскал цыплят.Гляди бодрей! Чего там не бывало!Пускай дышать от астмы тяжело,Пусть колотушек много перепало,Но шерсть твоя мягка, всему назло,Как прежде на ограде, где мерцалоПод лунным светом битое стекло.
Перед тем, как перечитать «Короля лира»
О Лютня, что покой на сердце льет!Умолкни, скройся, дивная Сирена!Холодный Ветер вырвался из плена,Рванул листы, захлопнул переплет.Теперь – прощай! Опять меня зоветБоренье Рока с Перстью вдохновенной;Дай мне сгореть, дай мне вкусить смиренноШекспира этот горько-сладкий плод.О Вождь поэтов! И гонцы небес,Вы, облака над вещим Альбионом!Когда пройду я этот грозный лес,Не дайте мне блуждать в мечтанье сонном;Пускай, когда душа моя сгорит,Воспряну Фениксом и улечу в зенит!
К Фанни
Пощады! милосердия! любви!Любви прошу – не милостыни скудной –Но милосердной, искренней любви –Открытой, безраздельной, безрассудной!О, дай мне всю себя – вобрать, вдохнутьТвое тепло – благоуханье – нежностьРесниц, ладоней, плеч – и эту грудь,В которой свет, блаженство, безмятежность!Люби меня – душой – всем существом –Хотя б из милосердия! – ИначеУмру; иль, сделавшись твоим рабом,В страданьях праздных сам себя растрачу,И сгинет в безнадежности пустойМой разум, пораженный слепотой!