Очерки по истории Смуты в Московском государстве XVI— XVII вв. Опыт изучения общественного строя и сословных отношений в Смутное время

Такой вид приняло временное земское правительство. Оно слагалось постепенно; сложность дела и расшатанность общественного строя не позволяли достигнуть скорого и определенного успеха ни в правительственной организации, ни в воинском устройстве. Современники разных направлений – и сторонник ярославского правительства, автор «Нового Летописца», и недоброжелатель ярославцев Палицын – одинаково говорят о различных распрях, розни и нестроениях в ратном управлении. Однако оба они удостоверяют, что ярославская рать была в конце концов приведена к большому благоустройству; по выражению Палицына, в ней «вси иже от воинского чина, и нищии обогатишася и быша конны и вооружены», а по казачьему выражению, земские полки в Москве «богата пришли из Ярославля». В конце стоянки в Ярославле ополчение и его власти представляются наблюдателю уже вполне организованной силой, которой подчинено все Поморье, Понизовье и замосковные места на севере от самой Москвы. Созданием этой правительственной силы достигалось решение ближайшей и важнейшей задачи нижегородского движения. Была образована прочная народная власть, ставшая политическим центром и руководительницей для консервативных слоев московского общества, то есть для служилых людей и мужиков Замосковья и Поморья. Этой власти недоставало только «государя», которого думали избирать в Ярославле. Но царское избрание надобно было отложить ради иных неотложных дел[246].

Новой власти надлежало определить свое отношение к другим властям, желавшим овладеть Русской землей. Не считая поляков, это были казачьи власти под Москвой и шведская власть в Новгороде. С первыми была открытая вражда, со второй – неопределенные отношения. Раньше, чем идти против главного врага, польского короля, Пожарскому нужно было сломить казачество и обеспечить себя от войны со шведами. Против казаков он действует открытой силой. Его войска прогоняют казаков Просовецкого из Суздаля, казаков В. Толстого из Пошехонья, а черкас из Антонова монастыря. Под Угличем князь Дм. М. Черкасский наносит казакам большое поражение, а И. Ф. Наумов отбирает от казаков Переяславль-Залесский. Но вместе с тем всех казаков, которые готовы были отстать от Заруцкого, в Ярославле принимали на службу и давали им «жалованье земское довольное». В некоторых случаях Пожарский даже посылал своих дворян в города, занятые казаками, с прямым поручением, чтобы «казаков уговорити и привести в Ярославль». Словом, в рати Пожарского в отношении казаков стали на том, что было постановлено в первом ополчении 30 июня 1611 года: принимать казаков на службу и обеспечивать землями, деньгами или «кормом», но выводить их из городов, не пускать в администрацию и не давать грабить и своевольничать. Терпели только служилого и подчиненного казака и не признавали вольного, «воровского». В этой борьбе с казаками ярославское ополчение одержало полную победу. При его приближении к Москве Заруцкий побежал из своего табора, «собрався с казаками с ворами, – мало не половина войска», и скрылся на Рязанской украйне. Другая же половина подмосковного казачьего войска, после многих волнений и смут, пошла на московскую подневольную службу. Это был окончательный удар вольному казачеству, после которого оно уже не покушалось овладеть государством и переделать общественный порядок, а ушло на свои «реки» и появлялось в государстве «изгоном» лишь для простого грабежа[247].