Очерки по истории Смуты в Московском государстве XVI—XVII вв

В этой сети путей важнейшее значение имели Вологда с Ярославлем. Вологда по своему положению была неизбежной станцией для всякого товара, шедшего с Поволжья на север и с севера в центр государства, и притом такой станцией, где товар должен был перегружаться с телег и саней на суда, или обратно, и иногда выжидать полой воды или зимнего пути. Когда устроился в устьях С. Двины торг с иноземцами, весь средне­русский отпуск в Архангельский порт сосредоточивался весною в Во­логде и перед погрузкой на суда подвергался таможенному досмотру. Иноземцы, главным образом англичане, сами являлись в Вологду для закупки товаров по более сходной цене, минуя лишних посредников, и са­ми везли с моря товары по Двине до Вологды, устроив здесь для них свои дворы. Таким образом Вологда стала играть важную роль во внешней торговле государства, не утратив и прежнего значения посредницы меж­ду Поморьем и центральными московскими областями. Этим объясняет­ся большой рост Вологды в XVI веке и внимание, которым дарил ее Ио­анн Грозный. При самом начале своих сношений с Москвою англичане уже разведали, что Вологда - лучшее место для склада английских това­ров, потому что она отлично расположена и торгует со всеми городами Московского государства, - и они построили там свой дом, "обширный, как замок", по выражению Исаака Массы. Заграничный торг так ожи­вил и без того процветающий город, что сам царь приехал в Вологду и выстроил в ней каменный большой кремль. С тех пор, с 60-х годов XVI века, Вологда заняла одно из самых видных мест в государстве. Осо­бенно оживая в известные периоды - пред открытием архангельского торга, при начале навигации по Сухоне и Двине и после окончания этого торга, когда заморские товары шли вглубь страны через Вологду, - Во­логда и в остальное время года не замирала. Город славился культурой льна, прядильным и ткацким делом, кожевенным производством и вел самый разнообразный торг. К сожалению, от XVI века не сохранилось точных сведений о величине города и о составе его населения, и мы должны довольствоваться самыми общими отзывами иностранцев, кото­рым Вологда представлялась большим городом с развитой торговлей. Официальные сведения получаем от XVII века; самые ранние относятся к 1627 году, к тому времени, когда Вологда еще не оправилась от потря­сений Смутного времени. Писцовая книга 7135 (1627) года, по изложе­нию А.Е. Мерцалова, насчитывает около 1000 жилых дворов в городе (423) и на посаде (518), да сверх того 155 пустых дворов и до 400 пустых дворовых мест. Уже одно это количество пустых дворов и мест склоняет к мысли, что "вологодское разоренье" было велико; совсем же утверж­дают в ней следующие данные: из всего числа жилых дворов в Вологде только 302 жилых двора принадлежало собственно тяглому торгово-про­мышленному населению, и в их числе всего один двор был сосчитан "лучшим", три - "средними" и 112 - "молодшими"; остальное была бед­нота, "не пригодившаяся въ тягло". Из этого ужасного состояния волог- жане, однако, скоро вышли: в 1678 году по переписной книге в Вологде "на посаде" было уже 975 дворов, а всего с дворами в городе считалось 1420 дворов. Это для конца XVII века очень высокая цифра. Не считая Великого Новгорода и Пскова, о которых будет особая речь, Вологда числом дворов уступала по переписи 1678 года только Москве (4845 дво­ров) и Ярославлю (2236 дворов)6.