Очерки, рассказы, статьи, дневники, письма

А белый мишка в тóросах находился. Торосы — битый лёд, громоздящиеся друг на друга льдины. За ними тюленю не было видно медведя. А мишка тюленя сразу заметил. «Сейчас, — думает, — подкрадусь — и цоп!»

Да вдруг вспомнил про свой нос: чёрный у медведя нос-то. Так — небольшая нашлёпка, а всё-таки чёрного цвета. Начнёшь подкрадываться — увидит. Как быть?..

Придумал!

Зашёл против ветра, — чтоб его медвежьего духа к тюленю не нанесло. Лёг на брюхо. Нос прикрыл передними лапами… И пополз как черепаха, отталкиваясь одними задними ногами. Ползти-то пришлось ровным местом, — торосы кончились.

Ну, а тюлень чуть-чуть вздремнул — и открыл глаза. Осмотрелся, понюхал воздух — и опять задремал.

Мишка ползёт, ползёт — старается. Ближе, ближе…

Тюлень опять раскрыл глаза. Опять вздремнул.

Мишка совсем близко…

Тюлень встряхнулся, глянул в сторону миши — да бульк в продух! Только его и видели…

Мишка так и не понял, как это тюлень его увидал, раз он белыми своими лапами свой чёрный нос закрыл?

А ведь очень просто. Чёрный мишкин нос — одна чёрная точка, как соринка. Одна соринка всегда на снегу очутиться может. Не страшно. А на каждой лапе у мишки — пять когтей. Здоровущих! Тюлень как увидал пять да пять — сразу десять чёрных полосок, — так и плюх в воду!

Мишка и остался с носом.

Под снегом

В Ледовитом океане много островов, островков, просто скал, зимой и летом покрытых снегом.

Как взойдёт весной на небо солнце, — покрывается снег льдистой корочкой — настом. Идёшь по насту — проваливаешься. И с шумом, с хрустом рухает вокруг тебя льдистая корочка. И вдруг под ней — весёлая зелёная травка и в ней — жёлтые цветки — полярные маки!

Оказывается, живая травка прожила здесь под снегом всю долгую-долгую зиму-ночь. Оказывается, для неё снег — просто не пропускающая холода крыша. Оказывается, маки оживают в ней весной, — и от живого, тёплого их дыханья кругом них тает снег, — и образуется комнатка. Сквозь льдистую крышу наста льют в комнатку, пробиваются лучи солнца, с горки стекаются сюда струйки талой воды, — и в комнатке свет и тепло. Маки встают на свои коротенькие нежные цветоножки — и распускаются лёгким цветом.

Как красиво у них в комнатках! Снежные стены искрятся и переливаются разноцветными звёздочками. Нефритом сияет шёлковая травка. И среди неё — нежнейшие лепестки жёлтых полярных маков!

Полярные маки — не дурачки: они и не думают выглядывать из-под своей льдистой крыши. Там — над нею — даже при солнышке ходит острый, как сабля, смертельно холодный ветер. Мигом головы отсечёт цветкам!

Красотой подснежных растеньиц любуются только оживающие тут комарики да прыгучие бескрылые мушки. И за это переносят пыльцу с цветка на цветок: надо же кому-то это делать, — раз уж нельзя пользоваться ветром!

Песенка на крыльях

Прилетели русские на самый Северный полюс.

Сели на лёд. Разбили палатку. Занялись научными исследованиями.

«Ну, — думают, — теперь мы на самом-самом краю Земли — в самом сердце ледяной пустыни. Уж тут-то никто не живёт. И никакая птица сюда не залетит».

Пробили дырку в толстом льду. Измерили глубину: четыре тысячи двести девяносто метров. Водяная бездна! Опустили в неё ведро.

Вытащили ведро, а в нём — кто бы подумал! — кишмя кишит всякая водяная мелочь: крошечные рачки, червячки, рыбки.

Вот тебе и нет жизни на Северном полюсе!

А через несколько дней высовывается из-подо льда большая — больше человеческой! — голова с висячими усами: тюлень!

И вдруг — замелькали в воздухе две маленькие пёстрые тени. Сели на снег — две пёстрые птички, два снежных подорожника, пуночки — самчик и самочка!

Самчик поднялся в воздух, — полилась весёлая песенка:

— Чингирей, чингирей, чингирей, псю — ит!

Тепло стало у людей на сердце.

Полярное чудо

Чудо, великое чудо в полярной пустыне!
Стужа такая, что красная кровь моя стынет,
Губы белеют, и пальцы согнуть не могу! —
Вдруг на снегу — на мёртвом, на белом снегу, —
Красным пылая ковром, водоросли растут!
— Крошки-растеньица, чем вы питаетесь тут?
И неожиданно слышу безмолвный ответ:
— Пылью погибших планет.

Учёные говорят, что микроскопические водоросли, образующие на снегу в Заполярье красные, розовые и оранжевые живые ковры, питаются залетающей из мирового пространства пылью метеоров.

Моя кровинка

Сел мне на нос комар. Крови моей напился. А я его бить не стал: убьёшь — свою кровь прольёшь. Он мне теперь — кровная родня. Пусть летит!

Он и полетел.

Летел, летел — и сел на цветок, на листок.