Очерки советской экономической политики в 1965–1989 годах. Том 2

Появление «человека Романова» в аппарате Черненко не было удивительным. Его «патрон» входил в формирующуюся вокруг Черненко консервативную коалицию и уже собирался перебраться в Москву с далекоидущими планами, заслав туда своих эмиссаров. Одним из них был неоднократно упоминаемый выше второй секретарь Ленинградского обкома, с 1980 года — заместитель заведующего (потом первый замзав и и. о. заведующего) Отделом машиностроения ЦК КПСС, а потом и глава (после Романова) ленинградского землячества в Москве Валерий Пименов. В интервью он рассказал, что более 300 ленинградских чиновников в 1970-х — начале 1980-х годов перебрались в Москву на различные высокопоставленные должности[867]. Романов в качестве секретаря ЦК КПСС по оборонным вопросам (15 июня 1983 года — 1 июля 1985 года) получил в подчинение три отдела — оборонный, машиностроения и химии, причем как минимум в двух первых из них ведущими замзавами были его бывшие сотрудники в Ленинградском обкоме (Пименов и Николай Лужин). Даже его помощником в ЦК стал уже работавший там замзавом Оборонным отделом Олег Беляков — бывший замзав оборонным отделом Ленинградского горкома[868].

После прихода к власти Михаила Горбачева «банда четырех», как наиболее очевидные оппоненты реформ, очень быстро потеряла не только свое влияние, но и в большинстве случаев занимаемые должности. Печенев и Прибытков были удалены из аппарата ЦК КПСС в первые две недели после прихода Горбачева к власти. При этом Прибытков получил хорошую должность первого заместителя Госкомитета по охране государственных тайн (Главлита) СССР, а Печенева, который, по выражению Черняева, «пытался играть из себя наполеончика», с сильным понижением назначили заместителем главного редактора журнала «Политическое самообразование»[869].

Сам Горбачев говорит об отставке Стукалина и борьбе с идейным наследием Косолапова как о важной задаче буквально на первых страницах тома своих мемуаров[870], хотя, по словам Стукалина, они были в дружеских отношениях с начала 1970-х, когда консерватор стал депутатом Верховного Совета от Ставропольского края и часто бывал в регионе[871]. Стукалин, который проигнорировал прямое указание Горбачева найти повод отправить в отставку «вообразившего себя вторым Марксом» (по словам генсека) Косолапова, был отправлен послом в Венгрию через четыре месяца после прихода нового генсека к власти. Его место занял новый главный «идеолог» страны (и бывший приятель Стукалина со времен совместной работы в Отделе пропаганды в ЦК КПСС в начале 1960-х годов) Александр Яковлев[872].

Косолапов был низвергнут с должности главного редактора «Коммуниста» на пост профессора философского факультета МГУ (хотя впоследствии смог побыть в должности его декана). На его место пришел его однокурсник по философскому факультету МГУ, бывший коллега по ЦК КПСС, популярный брежневский спичрайтер и один из лидеров «ревизионистов» Иван Фролов[873].

ОТ СЛОВ К ДЕЛУ: РАЗРАБОТКА КОНКРЕТНЫХ ПЛАНОВ ЭКОНОМИЧЕСКОЙ РЕФОРМЫ

Как упоминалось выше, Андроповым после избрания была создана группа из трех секретарей ЦК (Горбачев, Рыжков и Долгих), перед которой была поставлена задача в обход Совета министров СССР составить «перечень неотложных проблем, связанных с совершенствованием управления экономикой, планирования и расширения самостоятельности предприятий»[874].

Так, среди первых шагов Андропова в качестве Генерального секретаря стало преобразование Отдела плановых и финансовых органов в Экономический отдел на первом «андроповском» пленуме ЦК КПСС 22 ноября 1982 года.

Другим шагом, известным нам по свидетельству одного из помощников Горбачева, Вадима Загладина, стало создание одной большой комиссии по пересмотру внутренней и внешней политики и множества входивших в нее подкомиссий, составивших более 100 докладов, из которых стало ясно, что ситуация во всех отношениях является тяжелой[875]. Это единственное подобное свидетельство о существовании такой большой комиссии, хотя мы имеем развернутые свидетельства о существовании «рабочей группы» по реформированию, созданной действительно уже 24 ноября 1982 года (о ней мы поговорим ниже в отдельном разделе).

Тем не менее в ноябре 1982 — марте 1983 года заметна настолько бурная организационная деятельность со стороны «команды Андропова», что после интенсивных контактов и стычек секретарей ЦК с замами Тихонова Андропов попросил Горбачева умерить пыл: «Я понял, что Юрий Владимирович опасался, как бы Тихонов не сблокировался с Черненко»[876].

Помимо двоих упомянутых, открытыми противниками Андропова и его выдвиженцев в Политбюро были, по мнению Горбачева, первый секретарь Компартии Украины Владимир Щербицкий и первый секретарь МГК КПСС Виктор Гришин. Не был единомышленником Андропова и глава МИДа, член Политбюро Андрей Громыко. По мнению помощника Черненко, помимо них в антиандроповскую коалицию входил и первый секретарь Компартии Казахстана Динмухамед Кунаев[877].