Очертя голову

Лука сиял и чувствовал зуд в пятках: хотелось бежать в визовый центр и в аэропорт, хоть и не надо было — всё решалось по интернету. Но нетерпение не спрашивает! Оно требует! И мысли мчались дальше, нанизываясь одна на одну, как чётки у падре.

Зачем нормальному человеку жить в России, если можно в Сан-Ремо? Безбедно, радуясь жизни и массе прекрасных людей вокруг? Если Хелену не считать.

И никто из вечно сующих в дела нос соседей слова не скажет, ведь если девушка — копия Вирджинии Боргезе, главы Сан-Ремо в каком-то там 1600-м году, значит, она уже итальянка! По ДНК, в конце концов! И, значит, они с ней несмотря на всю разницу культур должны друг друга понять! Обязательно поймут!

Лука встал и расправил широкие плечи с удовольствием, будто сбросил с них надоевший груз. И все женщины на террасе на него посмотрели…

Глава 29

Весть о том, что Лука Дельмаре едет в Россию, облетела площадь Сан Сиро гораздо быстрее откормленного голубя и сториз в инстаграме. Не удивительно — всё, что пахнет драмой, романтикой и комедией, тотчас будит живое воображение любого итальянца и заставляет говорить, участвовать, делать, лишь бы не пролететь мимо «театральной постановки». Хуже всего — что-то не знать! Так что поговорить обо всём, что касалось хотя бы вскользь данной новости, оказалось долгом чести каждого.

— Эй, Лука, я слышал, ты в Россию едешь, — сказал через минуту после того, как ресторан покинула Энза, долговязый Пьетро Монца из музыкального магазинчика за углом, длинноволосый, симпатичный, если бы не испорченные зубы, мигом портившие впечатление от внешности почти-индейца. — Заглянул пожелать тебе удачи, брат! Знаешь, хочу только предупредить, что русские — не мы! Это важно учитывать, чтобы не попасть впросак.

Лука усмехнулся: что-что, а уж это он точно знал!

Хелена прошла с высоко поднятой головой мимо террасы куда-то в сторону набережной. Даже бедром не повела, и хорошо — Лука не скоро ей простит всё, что наговорила Боккачине. И плевать, что ревнует!

Музыкант Пьетро поправил выбившуюся из хвоста прядь:

— Вот это ты зря, брат! Нельзя так запросто относиться к большому путешествию, надо понимать, с кем будешь иметь дело. А русские другие, это тебе любой скажет, и всё дело в климате! Понимаешь, когда суровая природа, холода, выживать надо, и потому человек должен реально смотреть на вещи. Некогда шутки шутить. У нас-то как — даже зимой не замёрзнешь; когда хочешь, в море искупаешься; проголодался, сорвал апельсин с дерева. А там жесть, натуральная жесть с этими морозами! А это знаешь, что значит? То, что русские думают больше и на пустяки не размениваются. Им некогда болтать и праздновать, им надо выживать.

Лука кивнул согласно и отправился домой. Тут было недалеко, так что он приехал не на мотоцикле, тем более, что после спора видеть его не мог. Хотя при чём тут блестящий, быстрый Кавасаки? Совершенно не при чём!

Парикмахерша Лиза, весёлая, живая болтушка, окликнула Луку и затараторила с расчёской и утюжком для волос в руках:

— О, Лука, мне сказали, ты собрался в Россию! С ума сойти! Друг брата моего кузена, ты видел его, Давидо зовут, был там прошлой весной, говорит, там всё время дожди и метро чистое. Нет такого, как в Риме, что все стены расписаны, совсем нет! А ещё он сказал, что русские сначала мрачные, а потом ничего. Интересно, врал или нет? Ты потом нам обязательно расскажи!

— И скажи им, чтобы приезжали к нам Сан-Ремо, и в нашем салоне стриглись! Что они понимают в стиле, бедные, в своей Москве? — подхватила её коллега Моника, оторвавшись от клиентки.

Лука помахал девушкам и пообещал всё, что просили, но и шагу не смог ступить дальше, потому что рыжая тётушка Альба в красном платье с белыми кружевами бросила свои сувениры и засеменила за Лукой, хватая его под локоть и разглагольствуя на всю улицу:

— Возьми с собой зимнюю куртку, Лука, сынок! А лучше две, ты ведь в Сибирь собрался? О, Мадонна, пошли тебе удачу и солнечные дни! Там ведь всегда холодно, а улицы такие большие, огромные — по шесть машин с каждой стороны, — я по телевизору видела! И ветер гуляет, ты не думай, что август, бери шубу!

— Хорошо, тётя Альба, не волнуйтесь! Я и лыжные штаны с собой возьму, — хмыкнул Лука, забавляясь.

— Правильно, правильно, сынок! Москва — не Марсель! Говорят, это там тебе африканцы губу разбили? — качала головой синьора.

— Хоть что-то можно скрыть в нашем городе?! — вскинул руку в порыве возмущения Лука, но тут же вспомнил про «серьёзных русских, у которых все реакции замедлены из-за мороза» и рассмеялся — надо бы заранее перенастроиться. — Было бы желание, а подраться можно везде.

Тётушка Альба, удовлетворённая, отстала, подошли другие.