Очищение нации. Насильственные перемещения населения и этнические чистки в Румынии в период диктатуры Иона Антонеску (1940–1944)

Новую перепись (третью по счету) нужно было завершить к 1 ноября[1081]. Ее проведение вызвало среди ромов настоящую панику. Вести об ужасных условиях в Транснистрии к этому времени уже распространились по всей стране, и никто не питал иллюзий по поводу получения в «прекрасной Транснистрии» обещанных «земли и дома». Люди стремились узнать, зарегистрированы ли они в списках как «опасные цыгане», и если выясняли, что это так, подавали прошения об исключении их имен. В качестве аргументов в поддержку своих просьб они приводили свою «правильную», т. е. румынскую, а не ромскую этничность, примерное поведение, отсутствие судимостей, наличие недвижимого имущества, владение некоторыми полезными навыками и участие в войнах в составе румынских вооруженных сил. Иногда им удавалось убедить этнических румын выступить в их поддержку от своего имени и засвидетельствовать их положительное поведение и полезные услуги, которые они оказывали обществу[1082].

Ион Антонеску 2 октября 1942 г. принял решение о приостановке до весны 1943 г. депортаций ромов, а 13 октября Михай Антонеску заявил на заседании Совета министров о приостановке всех депортаций на неопределенный срок[1083]. (Более подробно об этом заявлении будет сказано в следующей главе). Таким образом, третья массовая депортация ромов не состоялась, но менее масштабные депортации продолжались до конца января 1944 г. К. Василиу, разъясняя Генеральному инспекторату жандармерии 14 октября 1942 г. новую политику, уточнил, что с того момента «более не подлежала выселению ни одна категория цыган», но если подразделения жандармерии считали, что определенные «неэвакуированные цыгане своим присутствием представляют угрозу для общественного порядка», они должны были запросить разрешение на их депортацию. Подразумевалось, что каждое заявление со стороны жандармских частей об «эвакуации» отдельных ромов будет одобрено, как это и происходило на практике[1084]. Несколько архивных фондов содержат материалы, касающиеся депортации многочисленных небольших групп ромов, отобранных за совершение различных доказанных или недоказанных правонарушений[1085]. В одном особенно показательном случае К. Василиу разъяснил, что если суд посчитает недоказанной вину группы ромов и освободит их (правонарушение не указывалось), то они должны были быть отправлены в Транснистрию. По точному смыслу приказа получалось, что если ромы будут признаны виновными, то они должны были сначала отбыть наказание, а затем депортироваться[1086]. В некоторых случаях депортировались вместе со своими семьями даже годные к мобилизации ромы, в других же ромы такого статуса освобождались от депортации. Похоже, что в этот период какие-либо правила в этом вопросе отсутствовали[1087]. Нет возможности установить общее число депортированных ромов с конца 1942 до 1944 г.

14.5. Срыв репатриации депортированных ромов

Если многие полицейские чины и жандармы в Румынии воспринимали депортацию ромов как возможность избавить страну от «напасти», то для властей Транснистрии депортация была сущим проклятием. Столкнувшись с массой обнищавших и оголодавших людей и не располагая достаточными материальными, финансовыми и административными ресурсами, власти Транснистрии не желали брать на себя ответственность за их судьбы; они хотели, чтобы как можно больше депортированных ромов вернулось в Румынию. Префект Очаковского уезда полковник В. Горски в отправленной 28 октября 1942 г. Иону Антонеску телеграмме информировал его:

Среди этих почти 14 000 эвакуированных в этот уезд цыган есть очень много таких, которые, не будучи кочевниками и не имея судимостей, не подлежали эвакуации. Среди них находятся инвалиды войны и вдовы, воины текущей войны, награжденные медалью «Воинская доблесть», жены и дети воюющих на фронте мужей и отцов, родители воюющих на фронте сыновей и зятьев, владельцы недвижимости, квалифицированные ремесленники, городские торговцы с благополучным материальным состоянием…