Очищение простоквашей тибетского молочного гриба

Вопрос

– От моего тибетского гриба исходит кисловатый запах – это нормально?

Ответ

– Да, в норме от здорового тибетского гриба должен исходить запах свежего кислого творога, но он не должен быть слишком сильным и неприятным.

...

Вопрос

– Гриб стал почти кофейного цвета. Можно ли пить простоквашу, приготовленную с таким грибом?

Ответ

– Нет, употреблять такой напиток ни в коем случае нельзя – он может оказаться ядовитым.

Приложение 2. История появления тибетского молочного гриба

Древний Тибет

История тибетского молочного гриба уходит корнями в глубокую древность. В те далекие времена вся мудрость мира была сосредоточена в горах Тибета, хранителями тайных истин служили насельники местных монастырей. В каждой обители этого края тайн и загадок, многие из которых не разгаданы и до сих пор, существовала традиция ежедневно подавать к трапезе кисломолочные продукты, приготовленные из свежего молока местных животных. Поэтому каждый день несколько монахов наполняли объемные глиняные кувшины молоком, которое к следующему утру превращалось в нежную простоквашу. После трапезы посуду, в которой сквашивали молоко, следовало тщательно отмыть. Выполнять это послушание насельники монастырей отправлялись к ближайшему водоему.

В одной обители испокон веков существовала традиция ополаскивать посуду на берегу быстрой горной речки, которая стремительно несла свои воды неподалеку от монастыря. Эту традицию неукоснительно соблюдали в течение долгих лет, пока однажды провидение не заставило монахов изменить ее.

То, что случилось в ту ночь, настоятель монастыря позже назвал «величайшей милостью, когда либо оказываемой Вселенной людям» – ведь именно тогда был откинут покров с тайны, подарившей многим поколениям людей здоровье и долголетие.

Так что же произошло в ту ненастную ночь? Рассказ об этом донесли до нас летописи, сохранившиеся в монастыре.

Монах, описывающий эти события, упоминает о том, что накануне стояла тихая солнечная погода, на небе не было видно ни облачка. Однако с наступлением темноты все резко изменилось – внезапно налетел сильный ветер, началась буря с дождем и градом. Такие ночи в древности считались знаком того, что Высшие силы решили вмешаться в судьбу Мира, и, как правило, они предвещали большие перемены.

Все насельники монастыря бодрствовали в течение этой неспокойной ночи – по очереди читая молитвы и со смирением готовясь принять любой дар Небес. Когда из-за стен обители раздался сильный грохот падающих камней, все поняли, что в горах произошел обвал. Сразу же после этого буря прекратилась так же внезапно, как началась. Молитвенное пение в монастыре не смолкало до самого утра.

Когда же утром монахи вышли за ворота, их встретило ясное утро. О минувшей грозе не напоминало ничего, кроме груды камней, засыпавших тропинку, по которой они обычно спускались к реке.

В течение всего дня трудолюбивые и упорные монахи пытались найти новые подходы к воде, однако их поиски закончились неудачей – все тропинки в сторону реки также были завалены камнем.

Вечером настоятель монастыря собрал нескольких приближенных на совет – для питья и приготовления пищи воду можно было брать в монастырском колодце, однако пополнялся он очень медленно, и для хозяйственных нужд воды не хватило бы. Но традиция приготовления кисломолочной пищи не должна была быть прервана ни на один день – так гласило предание. Поэтому обитателям монастыря срочно нужно было найти еще один источник воды.

Тогда один из монахов рассказал, что во время своих уединенных прогулок он нередко выходит на берег небольшого озерца. Вода в нем не такая прозрачная и холодная, как в реке, однако он своими глазами видел, как орел пил из этого озера – значит, эта вода не может быть пагубной для людей.

Орел в буддизме почитается как священная птица – согласно легендам, именно на орле спускается на землю Будда.

Дорога до озера оказалась свободной – обвал чудом миновал ее, поэтому уже через несколько часов свежевымытые кувшины были наполнены молоком. На следующий день простокваша стояла на столе, накрытом для трапезы.

Монахом хватило нескольких глотков, чтобы понять, что этот напиток чем-то неуловимо отличается от того, который они готовили раньше. Было ли дело в ее более тонком аромате или же в более нежном вкусе – тогда никто из них не смог отметить. Однако перемены эти были столь ощутимы, что о них сочли необходимым упомянуть в летописи.