Очищение тьмой

— Положим, ничего прокуратура тебе не сделала. — Заметив, что на лице рыжего блуждает скептическая улыбка, майор добавил миролюбиво: — Все, что ты мог сделать для себя худого, ты сделал сам. И вообще, я сюда не за этим пришел. Чего это ты сразу на рожон лезешь? Я же тебя не ставлю по стойке смирно…

Рыжий вскочил с табурета, вытянулся и, как заведенный, отбарабанил:

— Осужденный Шипов, 1975 года рождения, статья сто сорок первая, часть первая!

— Кончай дурака валять, Анатолий. Лишнее. Особенно когда речь идет о твоей судьбе, которую искорежил тот, кто толкнул тебя на преступление. И если бы только одного тебя! Знал бы ты, сколько судеб покалечено… Поговорим. Кажется мне, что могут найтись основания для пересмотра твоего приговора.

— С первой части статьи на вторую? Ну спасибо, удружили. Только групповухи мне не хватало.

— Не всегда, Анатолий, тюремная грамота на пользу. И далеко не все из того, что тебе в камере преподали, — истина.

— Да неужто? Ну, так и поищите неграмотных. А мне и класть некого, и статью себе добавлять незачем.

— Подумай. Если опять какие-то обстоятельства выплывут, будет новый суд, новый срок, поверь моему опыту. На тебя давили, и, может статься, не одну эту шапку ты снял… Или это была не шапка, какая разница… И учти, потом явка с повинной не будет иметь никакого значения.

— А сейчас?.. Только ради лишней звезды у вас на погонах?

— Высоко себя ценишь. Звезда за тебя — многовато. Обидно только, что получишь прибавку за мелочь, которая, будь она известна следствию, была бы поглощена основным сроком. Это поначалу кажется — ерунда, пусть плюсуют что хотят. А вот когда почувствуешь, что каждая цифра — это пропащие, гиблые годы… — и, заметив, как изменилось лицо парня, добавил: — Три и пять — это огромная разница. Рассуди спокойно.

Скулы парня окаменели. Минуту он сидел молча. Строкач не торопил. Наконец рыжий взглянул в глаза майору и выдавил:

— Я, наверное, действительно подумаю.

— Нет, Анатолий, ждать я не могу. Время работает против нас. За последние три дня убиты трое милиционеров, и существует связь этих преступлений с вашим «Богатырем». Есть некая юридическая тонкость: если действует банда, то за все, что натворили ее участники, независимо от того, на свободе они или уже за решеткой, — ответственность ложится на всех.

— Да вы что? — изумился Шилов. — Какие убийства? Этого еще не хватало! И потом — не верю я, что замешан кто-то из наших. Кто убил, где? Скажите толком, иначе ничего не добьетесь.

— Будет лучше, если ты мне расскажешь все, что знаешь, а я уж как-нибудь разберусь что к чему.

— Хорошо. Тут особо нечего и говорить Ходить в это кафе мы начали еще при Глебе — он знал. Ничего не говорил, считал, что человек сам отвечает за свои поступки. Когда Глеба убили, клуб на следующий день прикрыли сами знаете. Собираться стало негде, кто домой к себе восемнадцать человек потащит? Правда, потом стало поменьше. Вот и начали мы почти постоянно заходить в кафе… днем, человек восемь-девять. Почти всех и посадили, меня последним. Остались Олег — ну, он всегда был такой: вроде и со всеми, но и себе на уме, да Вадик. А вечером в это кафе знаете какие тузы заворачивают — только держись! Прям тебе лорды. Видать, один из таких и Глеба застрелил, потому что рожи у них все равно уголовные. Между прочим, лезли к нам с разговорами, коньяк посылали.

— Как, говоришь, это кафе называется? — спросил Строкач.

— Да «Весна», рядом с клубом. Будто вы не знаете! Со скуки познакомились с девочками… Ну, а потом пошло. Мы не пили… поначалу, но как-то вышло, что девочкам захотелось шампанского, а денег ни шиша. А они нам — это не беда, буфетчица знакомая, в долг отпустит. Она-то отпустила, а чем отдавать? Хотя, нельзя сказать, что настаивала, наоборот, давала несколько раз еще, ласковая такая тетка. Но когда-то же надо и рассчитываться…

Всю эту историю Строкач уже знал. После посиделок в кафе трое «богатырей» наведались в коммерческий магазин, когда на его дверях красовались табличка «закрыто» и навесной замок. Подвело их то, что хозяин магазина, живущий в этом же доме, в прошлом инженер-злектронщик, установил хитрую систему сигнализации, связанную с его квартирой. Когда она сработала, хозяин тут же вызвал милицию, а до ее прибытия с наслаждением палил по выскакивающим через разбитую витрину ворам, правда, из газового пистолета, который у него, не мешкая, конфисковала та же милиция.

Зачем парням понадобились деньги, на суде не поинтересовались, никому также не было любопытно, почему в течение месяца оказались за решеткой еще двое — групповое ограбление, и Шилов — просто за грабеж.