Очищение тьмой

— Ну что тут в самом деле такого, что моя дочь будет работать в этом магазине? Она девочка честная, умеет обращаться с деньгами.

— Да Боже упаси! Я ничего и не говорю. И Семен Михайлович сделал совершенно правильный выбор. — Майор опять попал, и теперь все время держался избранной линии. — Вас никто ни в чем не винит. Но почему же вышла задержка с открытием магазина? Не может быть, чтобы вы закрыли клуб, который платил вам всего на сотню с метра меньше, ради того, чтобы помещение пустовало. Кстати, думаю, и спортсмены согласились бы, если бы вы сообщили им о повышении расценок.

— Согласились! Вы видели эти бандитские физиономии? Конечно, следователю прокуратуры никто не рискнет угрожать!

Строкач не стал распространяться о том, что следователю приходится выслушивать угрозы куда чаще, чем рядовому сотруднику жилищной конторы.

— Я когда увидела этого парня перед собой — мне сразу все стало ясно. Семь утра, на улице слякоть, даже на помощь позвать некого. А он мальчишка еще, но крепкий, широкий такой в груди — ни слова не говоря развернулся и ударил меня в плечо так, что у меня в глазах потемнело.

— Где — на улице?

— Нет, в подъезде. На улице, у двери, маячил второй, ростом повыше. Этот, который ударил, улыбнулся так мило, и говорит: «Смотри, сука! Если на месте «Богатыря» откроешь какое-нибудь дерьмо — похоронят тебя. Пока не найду, кто Глеба убил, не бывать тут торгашам…» Ох, я и испугалась… Глеб этот был, прости Господи, отпетый тип, и выкормыши его такие же, если не хуже. Я уж подумывала к вам обратиться, да Бобровский не очень меня прижимал, не торопил. Культурный был человек, обходительный. Согласился даже аренду оплачивать, пока все формальности не уладятся. Документы ведь через исполком проходят, и если не торопить — оно надежнее. А тем временем, думаю, найдут и того, кто Косицу убил — и ко мне никаких претензий. Не хотелось мне без крайней необходимости лезть в конфликт с этой уголовщиной. Из них половина уже в тюрьме, а за остальными не заржавеет. Одного посадишь — а кто потом меня защитит?

— Я думаю, ты понимаешь, что я могу тебя сейчас арестовать? Ты напал на женщину, ударил ее, угрожал.

В этот раз Олега доставили в прокуратуру приводом. Строкач был настроен жестко, ждал, что скажет парень. Тот, однако, молчал, уставившись в стену позади майора. К приводу он отнесся вполне равнодушно и даже насмешливо, и это насторожило Строкача.

— Так что же — в камеру?

— Вы меня вызвали, чтобы посоветоваться, как со мной поступить? Или хотите сообщить, что можете задержать на срок до трех суток? Ради Бога. Только на основании показаний этой стервы из ЖЭКа ни один прокурор санкции на арест не даст. Почему это я ее избил, а не она меня изнасиловала? Так что ничего у вас не выйдет. Свидетелей не было.

— А инцидент, значит, был?

— Не цепляйтесь к словам. Все равно откажусь раньше, чем вы их записать успеете.

В таком же примерно духе прошел и допрос Вадима. Не обнаружилось ничего, что свидетельствовало бы в пользу того, что управляющий аптекой из-за какой-то там аренды стал стрелять в Глеба Косицу, пользуясь при этом табельным оружием капитана милиции, а затем, разобравшись с Глебом, прикончил и самого капитана.

Однако преемница Бобровского на посту заведующего аптекой несколько поддержала шаткую конструкцию версии.

— Мы ходили смотреть это помещение, когда «Богатырь», собственно, еще не существовал. Семен Михайлович все делал заблаговременно и аккуратно. У них все семейство такое. Дамы его — в бриллиантах, у дочки — а она, надо сказать, вылитый Семен Михайлович, пухленькая, ушки торчат, — на шее цепь этак грамм на полтораста, приметная, трехцветного плетения. Барыни! В аптеку как к себе в кладовку захаживали…

Строкач подмигнул:

— Неплохо, значит, зарабатывал Семен Михайлович, а?

Женщина смутилась, сокрушенно кивнула:

— Не знаю, нам казалось, что да. Понятно, откуда бы такие деньги у его семьи…

— Интересовался женщинами?

— Нет, Павел Михайлович. В принципе, хоть и был он скряга, и деньги у него водились, но держался очень скромно, неприметно. «Победа» эта его дыра на дыре… Как раз тогда, когда его боярыни явились с визитом в аптеку, мы с ним ездили в «Богатырь». Он перед женой и дочерью еще извинился, что не может их подвезти. Те и отправились куда-то по делам, то есть, как всегда, за покупками. Семен Михайлович от меня уже и не скрывал, что богат. Да и как скроешь — мы с ним двадцать лет вместе проработали! Так вот, в «Богатыре» хотели мы переговорить с их главным, с этим самым Косицей.

— Когда это было? — спросил майор, хотя ответ знал заранее.

Женщина на секунду задумалась.

— Сразу после ноябрьских. Семен Михайлович еще шутил — последняя годовщина революции.

— Косица был один, когда вы встретились?