Очищение тьмой

— Это смотря какую. Да этого сержанта вневедомственной охраны может натянуть кто угодно. Таких машин на партию — раз, два и обчелся. Директорский фонд.

— Хорошо. А как насчет этого? — Строкач достал фотографию Кольцова.

По лицу Чубука промелькнула тревожная тень. Однако «Вымогатель» умел прятать свои чувства. Отрицательно покачав головой, он недоуменно воззрился на майора. Строкач слишком хорошо разбирался в людях, чтобы продолжать настаивать. Кроме того, выяснилось что нищего, с которым произошла стремительная метаморфоза, Чубук также не приметил.

Однако вокзальные побирушки с готовностью опознали таинственного «Виктора», дополнив фоторобот весьма живописными деталями. Все они в один голос утверждали, что в качестве нищего тот был на редкость убедителен, вызывая подлинное сострадание у прохожих.

С другой стороны, появление «Виктора»-босса в городе незамеченным остаться не могло. Финансовая элита — узкий круг, где все знают всех. Оперуполномоченные впустую рыскали по ресторанам и в «Бизнес-клубе», в среде картежников и крупных спекулянтов.

Но в том, что фотография Кольцова о чем-то говорила слесарю Чубуку, Строкач мог дать голову на отсечение.

В этот дом Строкач за последние дни зачастил. Отодвинув возникшего на пороге телохранителя, майор прошел знакомым коридором, неслышно приоткрыл дверь ровно настолько, чтобы протиснуться, и ступил на пружинящий ковер. В мягкости его движений проступало что-то зловещее.

Строкач пересек комнату и уселся напротив Сутина. Впервые он находился здесь не в качестве заинтересованного собеседника, а как представитель власти.

— Значит, продолжаем шутить, Валерий Кузьмич? Пусть, дескать, следователь помотается по ложному следу, а мы пока кое-какие делишки закончим. Знакомый номер, но хорош в теории. А в тюрьме, между прочим, сейчас ох как не сладко, не говоря уже о лагере. Вы, Сутин, какой предпочитаете: белозерский «Пятак» или Новосибирск? Других для инвалидов вроде нет.

— Но за что, Павел Михайлович?

Строкач глянул с презрением.

— Думаю, впрочем, долго маяться не придется. Свои же пришьют за «нескромность». Знаете, как бывает — то, се, глядишь, уже и слухи поползли…

— Но ведь я же честно помогаю!

— Помог волк кобыле!.. Ведь вы же знали, что Мерецков жив! — Строкач почти кричал.

— Но я же и не говорил, что он мертв! Напротив, я дал понять, что это не так.

— Хватит! Вы отлично знали, что Мерецков подсунул нам фальшивку. Татуировка была нанесена на кожу трупа.

— Павел Михайлович, да за кого вы меня в самом деле принимаете? Я и раньше был не больно важной птицей, а после этого случая мне и вовсе надеяться не на что! Вверх дорога закрыта. Неужели вы считаете, что Мерецков станет делиться со мной своими планами? Да ни в жизнь. Он парень практичный и сунуть нос в свои дела никому не позволяет. Даже за деньгами он обычно Грызина присылает. А тот — пришел, взял и был таков.

— Да уж, особь отборная. Давно у нас на примете. Хотя и вашим охранникам тоже палец в рот не клади.

— Боксеры. Туда-сюда, кулаками помахать… Ерунда. Вот Грызин… У меня после ваших вчерашних слов у самого сомнения. Как раз и срок подошел деньги наверх подавать.

— Какая разница? Даже если Мерецков и покойник, так что, уже и дань платить не придется? — ухватился Строкач за проскользнувший новый мотив.

— Нет, в «общак» долю поднимать так и так надо. Вопрос в том, кто будет им распоряжаться. Ясно, что не Грызин. Тому только жмуров делать можно доверить. А что вы думаете? — Сутин напыжился, распрямил спину. Как, по-вашему, лучше, чтобы блатными правил наркоман и убийца или несчастный инвалид, которому в этой жизни уже ничего не нужно?

— По-нашему и вовсе все эти «короли» в блатном мире ни к черту, возразил Строкач, зная, однако, что это не совсем так. — Вы, значит, подходите на роль «короля» лучше, чем прежний? Тогда, думаю, следует обсудить его достоинства и недостатки. Может быть, к чему-нибудь и придем к обоюдному удовольствию. Мне тоже кажется, что Мерецков зарвался.

Собеседники отлично знали, что большая часть перемещений и назначений в недрах блатного мира происходит под контролем милиции, а зачастую и прямо с ее ведома и соизволения.

На слове «тоже» глаза Сутина потеплели. Неплохо иметь столь влиятельного единомышленника. За дверью раздался шорок, и в ту же секунду майор оказался слева от дверного проема. Сутин побледнел. Рванув на себя ручку, майор оказался нос к носу с увлеченно подслушивающим охранником. На лице боксера играла зловещая ухмылка, не предвещающая хозяину ничего хорошего. Решение у Строкача было уже готово.

— Собирайтесь, Зуев, вы задержаны. Вам, Сутин, пока и одного охранника хватит, оно и не так накладно.

Проявив благоразумие, сопротивляться задержанный не стал. Блатные были неплохо осведомлены о том, что собой представляет майор Строкач. По дороге в машине он ухмылялся и бурчал:

— Так я и знал, что безногий — сука. Ну скажите, гражданин майор, почему я их за версту чую? Телепатия, что ли? Может, у меня аллергия на них?