Очищение тьмой

— К врачу обратись, — посоветовал Строкач, невозмутимо крутя баранку и глядя на дорогу. — Иглотерапия хорошо помогает. Но, думаю, со временем само пройдет.

— Ага, спасибо. Иглы под ногти — это мы наслышаны.

Майор недоуменно глянул на задержанного. Тот поправился: — Не вас, конечно, имею в виду. Но вот умеете же разговорить человека на допросах. Однако не напрасно грешили мы на калеку. Пожалели падлу! Какой же ты блатной, коль себя уберечь не сумел? За просто так ноги не ломают. Ну, ничего, хоть в одиночку, хоть куда, а больше трех суток не продержите. Сегодня среда, значит, до субботы Обрубок еще поживет. Неудачно вышло. Обычно вы в пятницу забираете, два дня выходных, а уже на следующие три задержание оформляете, чтоб было время поработать. Грызин меня вовремя предупредил: «Следи за калекой. Чуть что учуешь — считай, ты на его месте».

— А хочется в боссах походить? — подбросил Строкач.

— А вам не хочется? Ах, ну да, я и забыл, что вы и так в прокуратуре босс. Сколько вы там у себя получаете?.. Если без взяток?

— Если без взяток? Да немного. Тебя не устроит. Ага — вот мы и дома.

Строкач затормозил вовсе не у подъезда прокуратуры. «Жигули» остановились возле райотдела, и этот ход позволял майору опять снять с повестки дня маленькую проблему, в которой не должно было случиться прокола. Зуев мог попытаться сбежать и, конечно же, далеко бы не ушел, но на его пути было множество таксофонов и каким-нибудь из них он мог воспользоваться. Мог и крикнуть случайному знакомому или прямо на улице в толпу об измене Сутина блатным идеалам. Возле райотдела же всегда толпились милицейские, и оба варианта передачи информации для Зуева исключались.

В райотделе Зуев повел себя сдержанно, и лишь перед водворением в камеру на совет Строкача вести себя смирно ответил специфической улыбочкой. Работники следственного изолятора получили строжайшее указание содержать Зуева в полной изоляции, невзирая на суммы, которые он станет предлагать за возможность передать записочку на волю. Оставляя Зуева в изоляторе, майор, однако, больше полагался на себя.

Перепуганный Сутин согласился на все условия Строкача, и тот по телефону изложил, как ему следует действовать. До начала операции оставалось еще три часа, и майор почел за благо посетить станцию технического обслуживания.

— Чубук? Так он сейчас в магазине. С чего бы ему гайки крутить, разве не знаете — он у нас теперь коммерсант.

Когда в магазине запчастей Строкач осведомился, нельзя ли повидать Чубука, полногрудая молодая женщина, ослепительно улыбнувшись, ответила:

— Леонид Владимирович только что уехал. Что ему передать?

Строкач прищурился и спросил наугад:

— А кто его замещает?

Его догадка насчет командного положения Чубука в магазине немедленно подтвердилась. Красавица улыбнулась несколько менее ослепительно:

— Сюда, прошу вас. А вы по какому, собственно, вопросу?

— По производственному, — успокоил Строкач женщину и, негромко постучав, отворил дверь с табличкой «директор».

Сидевший за столом молодой, но рано располневший мужчина в превосходном двубортном костюме и белой шелковой сорочке, видимо, был неплохим физиономистом. Ибо немедленно указал на кресло напротив, отмахнувшись от удостоверения.

— Ну что вы! Майор — так майор. Прокуратура — так прокуратура. Что я — человека не вижу? Скрывать мне нечего, отвечу на любой ваш вопрос…

— Вижу, что беседа у нас может получиться. Давайте сразу к делу, времени у меня в обрез. Пожалуйста, вот бухгалтерские документы, — мягкая рука легла на стопу картонных папок.

— Нет, бумаги — это по линии экономической преступности. Надеюсь, у вас с ними полный порядок, — и не обращая внимания на энергичный кивок, продолжил: — Меня интересуют общие вопросы, а может быть и некоторые частные. Вот магазин ваш — это частное предприятие…

— Именно частное, — весело отозвался собеседник. — Три учредителя: я, продавец и один из наших слесарей…

Строкач успел обернуться и проследить, куда устремился взгляд завмага. В дверях показалась продавщица, на лице ее было тревожное выражение. Как ни в чем ни бывало, майор вернулся к разговору.

— Итак, учредителей трое. Кто главный в магазине? Вы?

— Ну, как бы поточнее сказать… Мы все равны. Внесли но десять тысяч рублей паевого взноса…

— Это оставьте для финотдела и райисполкома. В любом деле только один хозяин. Вы ведь директор?

— Это не совсем так. Я тут, собственно, человек новый. Имею кое-какие бухгалтерские навыки. А поставки — этим занимается Чубук. Мужик он деловой, везде связи, все отлажено — будь здоров. А реализация… Сами знаете, запчасти не залеживаются.

— А в каких долях распределяется прибыль? И помните — я расследую дело об убийстве трех сотрудников милиции!

— Господи помилуй!

— Я уверен, что вы тут ни при чем. Допускаю, что и Чубук — тоже. Меня интересует ограбление вашего магазина.

Лицо завмага поскучнело и наконец вернулось к прежней официально-благожелательной мине.

— Скрывать нечего, все здесь Чубук поставил на ноги и организовал. Большая умница все-таки Леонид Владимирович.

— Что организовал? Ограбление? — Строкач улыбнулся.