Очкарик

Она пожала плечами. Отпила глоток из рюмки, закусила огурцом и хлебом с остатками домашнего паштета, больше килограмма которого переваривалось сейчас в желудке Игоря.

— Сколько?

Она показала четыре пальца. Он поднял голову.

— И она одна?

Мажена подтвердила. Петр подбежал к двери, приложил к ней ухо, но ничего не было слышно.

— Сколько это продолжается? — спросил он с искренним беспокойством.

— Я и не такое тут видала. Скажи лучше, что ты хотел, ведь явно не секса.

Петр вытащил из-за пазухи блокнот в клеенчатой обложке.

— Несколько лет назад кто-то убрал Веремюка, учителя немецкого из второго лицея. Меняю это на бумаги, которые у него были с собой. — Он показал записную книжку.

— Не мой профиль.

— Меня не интересует он сам, также как причина его смерти, мне нужно то, что у него пропало в тот день, когда он отправился в страну вечных снов. — Петр уставился на нее.

— Должок у него был перед тобой или что?

Петр не ответил. Он еще раз подошел к двери Иовиты.

— Надо войти туда. Это сукин сын… Она может не пережить этого. Я его знаю.

— Ах, какой рыцарь.

Петр сел, но нервничал все сильнее.

— Кое-какие пожелтевшие бумаги, — улыбнулся он.

— Пожелтевшие бумаги? Это что-то ценное? Ценнее, чем то, что у тебя?

— Нет, — заверил он. — Просто я уже старый, поэтому и вещи старые люблю.

— Что-то на этого гэбэшника? Политическое?

Прежде чем Петр успел ответить, Мажена подошла к его сумке и открыла ее. Внутри, рядом с несколькими кольцами колбасы, лежала стопка из нескольких пачек денег. Видимо, только что полученные в банке.

— Ты ограбил банк, что ли?

— Скажи своему мужику, что я поменяю это на стопку бумаг учителя и добавлю блокнот.

— Я всего лишь обычная девушка. — Она пожала плечами. Закрыла сумку и вернулась на свое место, а потом кокетливо улыбнулась Петру. — К тому же плевать мне на Николая. Или, может, ты к нему не равнодушен?

— Я не гомосексуалист, — заявил Петр и склонил голову.

Она подняла руки, как бы извиняясь. Даже слегка испугалась, что перегнула палку.

— Я скажу ему, — обещала она. — Но он ничего не сделает. Нездешний.

— Это сделал профессионал. — Петр указал на дверь, за которой все еще была Иовита и неизвестно сколько мужиков. — Может, он заказал убийство Веремюка? Но сам руки не запачкал. Пусть Николай узнает, кто и по чьему приказу, если хочет получить в собственность квартиру в «долине красных свиней». Я обещал ему, но могу отдать кому-нибудь другому.

— Какого рожна ты меня в это втравливаешь?

Он не ответил. Мажена надела спортивную куртку, застегнула замок. Наморщила лоб.

— Интересно. Две недели назад был тут один насчет того учителя, что повесили, — сказала она, прикуривая сигарету. — Они говорили с Николаем, я кое-что слышала. Может, сегодня дорогой шеф неслучайно заснул в сугробе. Надеюсь, что хотя бы Игорь вернется, потому что если нет, то мне придется искать другую работу.

Петр схватил ее за руку. Погладил.

— Двадцать кусков, — заявил. — Если информация точная.

Она выдернула руку, отвернулась от окна.

— Вот бы мне уехать, вырваться отсюда. — Она с надеждой посмотрела на него. — Двадцать кусков меня не спасут.

— Намекаешь, что сама решишь вопрос?

— Николай участвовал в этом. Взял долю. А тот чувак был не отсюда. Со столыцы, как сказал бы Игорь.

Петр решительно схватил ее за плечи.

— Это документы убитых после войны возниц. ИНП охотится за этим.

— Руки! — вырвалась она.

— Следствие может испортить политическую карьеру многим здешним сволочам. До сих пор я думал, что бумаг не существует.

Она скривилась, ей явно надоела эта тема.

— Я не хочу знать, что это. Мне наплевать на политические истории, так же как и на рассказы времен царя Гороха. Я хочу получить свои деньги. Я узнаю, кто и где это держит. Остальным займешься ты. Ангажируешь себе какого-нибудь Арсена Люпена, чтобы вынести это с хаты указанного человека. Я хороша только в разбое и французской любви. Но это тебя, догадываюсь, не интересует.

— Я тоже сожалею, — улыбнулся он.

Мажена сразу подобрела. Посмотрела на часы, взяла ключ. Подошла к встроенному шкафу и выключила камеру, которая все это время снимала, что происходит в комнате Иовиты. Перемотала назад и сначала закрыла рот рукой от того, что увидела. Потом сжала губы в бешенстве. Она захлопнула шкаф и посмотрела на Петра.

— Поможешь? — спросила она, стараясь сохранять спокойствие. — Надо вышвырнуть этих извращенцев, потому что если не сделать это сейчас, то они будут массово насиловать девок и превращать оргии в резню. Я и без того дала им бонус в двадцать минут.

— Я ж не Игорь, — поежился Петр.

— Справишься, старичок, — улыбнулась Мажена. — Мы с деверем не такие номера делали.