Очкарик

Магдалена включила свет в помещении, которое было больше, чем ее гостиная, и с гордостью оглядела все, что нажила за последние годы. Большинство платьев от Карен Миллен или Тэда Бейкера она ни разу не надела, поскольку рауты и балы в Хайнувке случались редко. Время от времени бывали свадьбы, но на них Магдалену уже давно не приглашали. Она слышала, что в больших городах сейчас модно громко праздновать разводы, но здесь никто не разводился, а если уж такое и случалось, то без лишнего шума, с румянцем стыда на ланитах. Как правило, пары жили как кошка с собакой, но терпели друг друга до конца своих дней. Священники держали паству на коротком поводке, причем вероисповедание не имело никакого значения. И польский ксендз, и православный поп были одинаково непреклонны в данном вопросе.

У Марека, разумеется, была жена. Ядя. Он посадил ее дома с семерыми детьми, поэтому совершенно свободно — и обязательно сильно надушенный — мог разгуливать по городам и весям, монтируя гардеробные богатым докторшам, но ни одна из них, кроме Магды, не впустила его в свою постель.

Они встречались раз в неделю. В худшем случае два раза в месяц, если Яде удавалось завалить мужа скопившимися обязанностями по дому. Вне встреч связь они не поддерживали, не созванивались, хотя о праздниках, Днях святого Валентина и разнообразных датах Марек помнил лучше всех экс-мужчин Магдалены. Им было хорошо вместе. И чем старше они становились, тем все было еще лучше, так как любовники знали друг друга как облупленных. Магдалене не приходилось наблюдать Марека в пропотевших трусах, потому что он всегда прибывал чистый и нарядный. Под ее стильными креслами никогда не валялись его вонючие носки. Он никогда не хандрил, не жаловался на тяжелую работу, так как моментально понял, что ему оказана честь удовлетворять даму класса люкс. Посему у него всегда была под мышкой бутылка хорошего вина, хорошие духи, на которые ему приходилось пахать недели две, или «клочок» одежды тридцать шестого размера. Он никогда сам не выбирал подарок. Магдалена отправляла ему ссылку по электронной почте или вела в магазин и показывала пальцем, а он потом приносил подарок, имея стопроцентную уверенность, что угодит. У нее тоже была гарантия того, что все будет так, как она запланировала, и следовало признать, что Марек ни разу не разочаровал ее, а сексуальные потребности у нее были ого-го. Она ценила качество во всех жизненных сферах.

Сегодня была десятая годовщина их знакомства, поэтому Магда долго стояла перед зеркалом и размышляла, какое платье выбрать. За эти десять лет она прекрасно поняла, что нравится Мареку, но никогда не угождала ему, только себе. Иначе ей пришлось бы нарядиться в пошлый костюм медсестры с пластиковым колпаком или баварские шортики и заплести косы, потому что Марек был примитивен как табурет, а немецкое порно мог смотреть ежедневно, хоть, если честно, оно его больше смешило, чем возбуждало. Только прыжки на лыжах с трамплина и футбол могли приковать его внимание без остатка. Но если в дни важных чемпионатов Магдалена назначала ему свидание, он был готов отказаться и от них, зная, что она не разрешит ему посмотреть даже счет игры.

— Так низко я не пала, — говаривала она. И тут же добавляла, что очень ценит его жертвенность и доказывала это в спальне.

Ей нравилось, что он разрешал ей делать все, что захочется. Когда ей хотелось быть в свитере в ромбы, она не снимала его вплоть до самого финала. В следующий раз она надевала жакет или шубу на голое тело, даже если на улице была жара. Ей нравился его неуверенный взгляд из категории: «мне все это снится, малыш?», или «мне кажется, я тебя недостоин», или «ты шутишь, да?». Но на самом деле, они оба играли. Она полностью поддавалась его власти. По сути своей она была антифеминисткой, хоть никто в этом городе не поверил бы в это.

Сегодня ей захотелось побыть Одри Хепберн, поэтому она нырнула в милое платьице в цветочек с широкой юбкой, волосы собрала в старомодный пучок, а потом нашла элегантное белье и шикарные чулки, единственный поклон в сторону вкусов партнера.

Раздался звонок. Она даже не взглянула на часы, подумав, что Марек, как всегда, явился раньше времени. Она уже почти смирилась с тем, что ее воскресный любовник так и не усвоил, что воспитанные люди должны слегка опаздывать, но все равно тихо выругалась, потому что сделала затяжку на шелковом чулке, когда пристегивала его к кружевному поясу от La Perla. Звонок прозвучал еще дважды, но она не спешила. Ей еще нужно было выбрать туфли, а это как-никак рама для картины. Лишь найдя лодочки из змеиной кожи на небольшом каблуке и сунув в них стопы, она могла открыть дверь и поприветствовать гостя.